В процессе своего развития русский рок все больше тяготеет к приоритету слова. Если апеллировать к Тынянову, Лотману, Шкловскому, возникновение рок-поэзии вполне объяснимо с точки зрения законов литературной эволюции и литературного процесса: «Когда сложившиеся эстетические каноны теряют свой смысл, традиционные формы исчерпали свои возможности», литература должна «выйти за пределы самой себя, втянув в свою орбиту «жизненное сырье», задействовав «неэстетические пласты», при этом «тексты, обслуживающие эстетическую функцию, стремятся как можно менее походить на литературу» (В. Эрлих) [цит. по: 181, с. 23]. Рок-поэзия оказалась «литературным фактом в ряду других», заняла «свое место в метатексте отечественной и мировой культуры», установила «свою литературную генеалогию» [там же] — произошла «канонизация младших жанров» (В. Шкловский).44
После «оттепельного» поэтического «бума» 1960-х наступает затишье, которое было прервано феноменом авторской песни и рок-поэзии как вариантами песенного жанра. Основные особенности поэтики «громкой поэзии» характерны и для рок-поэзии (нестандартность ритмических построений стиха — использование корневой рифмы, сочетание верлибра и ямба, метафоричность). Песенная лирика отвечала общей тенденции искусства конца XX века к синтетизму и органическому сплаву реалистической и модернистской традиций. В ней также нашла свое разрешение «проблема авторского поведения» (С. Гандлевский). Из этого можно сделать вывод, что авторская (бардовская) песня, а за ней и рок-поэзия, предстали как «жанр русской музыкально-поэтической лирики» и своим развитием доказали «вписанность» в общую традицию русской литературы и культуры. В свете выше рассмотренных мною историко-генетических особенностей развития и становления рока, очевидно, что в наибольшей мере он тяготеет, с одной стороны, к «ранним формам креативной активности» (Т. Е. Логачева), в частности устному народному творчеству, а, с другой стороны, к литературно-поэтической практике поставангарда и постмодерна к. XX века (ср.: «наша музыка — <…> народная музыка технологического века» (Дж. Пейдж) [цит. по: 183, с. 98], «рок-гитара — народный инструмент конца XX века» [184, с. 27]).
Для рока характерно ироничное переосмысление и обыгрывание как фольклорного наследия, так и наследия последующих историко-литературных эпох, поскольку при всем постоянстве т.н. «архетипов» литературы («готовых способов поэтической сгущенности, неиссякаемых поэтических истоков, которые таятся в духовно-эстетическом наследии каждого народа»), при всей заданности определенных лирических тем, поэзия вынуждена «утверждать новое через изменение общезначимого» [185, с. 14], создавать новые «нервные узлы ассоциаций» (А. Н. Веселовский), т.к. новая эпоха порождает новые идеи, которые «не вмещаются в наличную поэтическую традицию» [186, с. 50].
