Мой выбор коршуном падает… Как на всплывшую кверху пузом рыбину… Они, коршуны, в самом деле жрут дохлятину! Я своими глазами видел. Позже проконсультировался – коршун ли? Подтвердили. Я расстроился, выпил, обидно стало за красивую птицу. Короче, выбор падает на початую бутыль вишневого сока. Ему не на что больше падать. В противном случае жертва оказалась бы посытнее. И помягче – охладевшее к людям стекло буквально отталкивает руку. Вот был бы на месте сока фарш! Но фарша нет. Я его на прошлой неделе весь перевел на котлеты. Котлеты слегка подгорели, но притягательность в дым не ушла.
«С корочкой», – взбадривал я себя, сервируя нехитрую трапезу. Амбициозный повар, подозреваю, застрелился бы, не перенеся тягот позора. Даже если позор не публичный. Да и пусть его. Поваров по нынешним временам развелось – проходу нет. Все с амбициями. Юристы с дантистами, пожалуй, уже уступили натиску, не так их много, как когда-то бывало. Или стали они меньше заметны? Ушли в тень вслед за своими доходами и затаились… Так или иначе, утрата одной поварской единицы оказалась бы событием незначительного масштаба.
«Не сметь сомневаться в съедобности моей готовки!» – приказал я себе. Как известно, голод не тетка. В голоде вообще нет ничего женского. Полное отсутствие очарования. Ну, разве что непримиримость, сниженная чувствительность к уговорам… Может быть, может быть…
С каким бы нескрываемым удовольствием я бы сейчас плюхнул ком фарша на сковороду, расплющил бы его сверху настойчивым кулаком и нарек образовавшееся посредством контакта огня металла и мяса котлетой! На худой конец «мясной плюшкой». И пусть все умники в поварских колпаках строем, с песней шагают в жопу! Амбиции у них… Всех в костер амбиций! Не в «Костры амбиций» Тома Вулфа, а в неповторимый «Fallò delle vanita», именуемый также «Костром тщеславия». Такой на закате пятнадцатого века адепты Савонаролы устроили во Флоренции. Палили «греховные» предметы – шикарные облачения, картины, музыкальные инструменты, зеркала, книги… Руку даю на отсечение – среди них были и поваренные. Возможно, та единственная, кладезь котлетных рецептов, по которой я мог чему-либо выучиться. Однако не судьба.
Для начала, отвинтив крышку, я осторожно приближаю обонятельный орган к стеклянному жерлу. Чувство при этом испытываю неуместное, совершенно мимо настроения и уж тем более не по потребности. Переживаю прилив раздражения от «кругом химия, консерванты». А следовало бы возрадоваться, влиться в хор, воспевающий достижения современной науки: напиток, несмотря на пять дней, прошедших со скорбной для него даты, не скис! Цепкий. На его напиточьем гербе должно быть начертано:
