Я вспоминаю, как Анджела пересказывала Книгу Еноха.
– И тогда Бог обрушил на землю потоп, – заключаю я.
– Да, – подтверждает мама. – А Семъйяза… – Она замолкает, по-видимому, раздумывая, сколько может мне рассказать. – Семъйяза не смог спасти свою семью. Его дети, внуки и правнуки утонули все до единого.
Неудивительно, что мужик взбесился.
– Именно тогда Хранители присоединились к другим Чернокрылым и объявили войну небесам, – говорит она.
– Другим Чернокрылым?
– К Сатане и его прихвостням.
Мне становится смешно от мысли, что у Сатаны есть своя свита, хотя я и понимаю, что в этом нет ничего смешного.
– Они сражаются с властью Бога и пытаются нарушить планы небес при каждом удобном случае, – объясняет мама. – Но их стремление вызвано не скорбью, а чистейшим злом, противоречащим их сущности.
– Ого. Откуда ты все это знаешь? – спрашиваю я.
– Мне рассказал это Сэм.
– Потому что вы подружились.
– Да, – подтверждает она. – Когда-то давно.
Это все еще не укладывается у меня в голове.
– Ты же знаешь, что он в тебя влюблен? – говорю я, просто чтобы посмотреть на ее реакцию.
Она приглаживает шарф на голове.
– Откуда ты знаешь?
– Когда он коснулся меня, я смогла прочитать, что он думает о тебе. Вернее, сначала он думал обо мне. Но после твоего появления он полностью переключился на тебя. Я видела тебя в его мыслях. Но ты выглядела по-другому. У тебя были короткие каштановые волосы и… – я замолкаю, чтобы не сболтнуть о сигаретах, – толстый слой помады. Он определенно одержим тобой и твоей помадой.
Мама поднимает руку, словно хочет дотронуться до шеи, где, будь она нормальным человеком, все еще оставались бы синяки от удушающей хватки Семъйязы.
– Как же мне повезло, – говорит она.
Я вздрагиваю, вспоминая ощущение его холодных рук, скользящих под моей рубашкой.
– Если бы ты чуть задержалась, он бы меня… – Мой голос срывается, не давая закончить предложение.
Она хмурится.
– Чернокрылые не насилуют. Они предпочитают соблазнять. А потом перетягивать на свою сторону.
– А как же мама Анджелы? – напоминаю я. – Ее ведь изнасиловали.
– Да, так она говорит.
– Ты думаешь, это неправда?
– Не знаю. Меня же там не было.
– Ну, мне кажется, что Семъйяза собирался сделать это со мной, – говорю я. – Потому что там даже намека не было на соблазнение.
– В тот день он вел себя странно, – говорит она. – Все, что он говорил, все эти театральные выпады и клише больше напоминали игру захудалого актера. А это на него не похоже. Он словно пытался что-то доказать.
