– Магазин игрушек все еще закрыт. У меня нет веских причин появляться у них на пороге. Но все действительно похоже на то, словно документы о разводе от Деклана стали последней каплей для Дункана. Возможно, именно поэтому он пошел в больницу и закончил начатое.
Кэти покачала головой, но не взглянула на меня. Она разрезала скотч на новой коробке с книгами.
– Я просто не могу этого понять. Дункан, каким бы сварливым он ни был, – он художник, создатель. Он делает игрушки для детей, черт возьми! С тем же успехом можно обвинить в убийстве Санту.
– Не знаю, дойдет ли до того, чтобы ставить Дункана наравне с Сантой. Ты сама сказала, что он сварливый. Санта должен быть радостным. Как мне не хотелось это признавать, Карл Хэнсон подходит на роль Санты намного лучше, чем Дункан Диамант.
Она отмахнулась, услышав эту мысль:
– И снова я повторюсь, Дункан – создатель. Он привносит в мир новые вещи, а не разрушает их. Ну и что, что его собственное создание пыталось убить его сына. – Кэти содрогнулась. – Мне никогда не нравились эти щелкунчики. А сейчас и подавно.
– Они довольно жуткие, с этими их ртами. Так и ждут, чтобы расколошматить что-нибудь.
– А ты знала… – Кэти замолчала и посмотрела на меня. Она была сама серьезность. – …что первых деревянных щелкунчиков вырезали немецкие шахтеры? У них была такая подработка. В свободное время они вырезали щелкунчиков, а потом продавали их на стороне.
– Знаешь, Кэти, я точно этого не знала.
Она решительно кивнула, откидывая назад уже такие знакомые и милые кудри.
– Это правда. Их часто дарили немецким детям на удачу.
Я уставилась на нее:
– Ты очень много знаешь о том, что так тебя пугает.
Она подняла указательный палец.
– Мой любимый факт, что некоторых вырезали в виде политиков, которых все презирали, и что на самом деле щелкунчиков не использовали для колки орехов. Конечно, люди, которые их делали, говорили, что любое сходство совершенно случайно. Но я думаю, это объясняет, почему я чувствую то, что чувствую. В них изначально заложена какая-та жутковатость.
– Кэти, что ты несешь?..
И тут до меня дошло, и я засмеялась. Я забыла об одной из ее странностей, о которых она мне рассказывала.
– О, я поняла! Тебя затянуло в бездну фактов и мелочей о щелкунчиках, не так ли?
Она приподняла подбородок:
– Возможно.
Она и правда была что-то с чем-то.
– Мне кажется, тебе не стоит дружить с Гуглом. Боюсь, однажды ты там утонешь и никогда не выплывешь.
– У тебя свои методы, а у меня свои. Ты можешь думать, что раскроешь убийство, поговорив со всеми грязными сплетниками в городе, но мне кажется, что исследования могут пролить свет на что-то большее.
