Она еле заметно улыбнулась.
— Малек никогда не попадет в сети рыбака, с годами же его шансы угодить на сковородку возрастают. Так и у людей. Новые морщины не позволяют нам плыть по течению без оглядки. Велик шанс попасть в эти самые пресловутые сети, сынок.
— Интересно. Так можно задать вопрос?
— Задавай, — сказала она равнодушно, прикурив тонкую сигарету от зажигалки.
— Первый вопрос. К вашему сыну приходят гости? Кто-нибудь его посещает, кроме вас?
— Тебе это зачем?
— Интересно. Просто ко мне никто не приходит, а к вашему сыну вчера приходило два человека.
— Этого не может быть. Ты, видно, тронулся умом от таблеток? Сюда, кроме персонала, никого не пускают. Это же реанимация.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— Хорошо. Тогда второй вопрос.
Я чувствовал, что ей уже не нравится разговор. Она крепко затянулась, прокашлялась и махнула рукой.
— Ваш сын мне рассказал, что вы были замужем два раза. Меня интересуют подробности вашего первого брака. Это очень важно.
— А какое твое собачье дело до моих замужеств? Ты кто такой? Следователь, что ли?
— Нет, я не следователь, но раз ваш сын так много рассказывает о вашей молодости, ваших личных отношениях, то мне бы хотелось прояснить для себя некоторые факты.
— Он трепло. Не обращай на него внимания. Он всем жалуется на свою мать, не дополучив в детстве должного внимания. Он так мстит маме, но я не обижаюсь. Я действительно виновата перед ним. А что насчет первого мужа, так тут и говорить нечего. Это было так давно, что мне кажется, это было в другой жизни. Столько воды с тех пор утекло.
— Давайте заключим пари.
— Какое еще пари?
— Вы мне рассказываете о своей молодости и ваших отношениях с первым мужем, а я попробую помочь наладить отношения с сыном. Я неплохо уговариваю людей. Думаю, у меня получится.
— Он никогда меня не простит. А насчет мужа я даже и не знаю, что тут говорить. Мало, что помню с тех времен.
— Ну, все же вы попытайтесь хотя бы вспомнить.
Она вдавила сигарету в пепельницу и достала из пачки новую.
— Его звали Максим, как и тебя. Мы с ним недолго прожили вместе. Чуть больше двух лет.
Я напрягся.
— Он был хорошим мужем. Заботливым, верным. Я таких мужиков больше не встречала, правда, был очень подвержен влиянию своей матери, которая в итоге и погубила наш брак.
— Погубила? Это как?
— Как, как, — сказала она, поднося сигарету к огню зажигалки. — Там долгая история была. Я подробностей уже и не помню. С ним что-то случилось. Что-то с сердцем на работе. Его привезли в ближайшую больницу. Еле откачали. Потом перевели в Склиф, где поставили в лист ожидания. Это по рассказам его матери говорю. Сама-то я тогда, по правде сказать, загуляла немного и приехала к нему, лишь когда уже сделали операцию и перевели в реанимационный бокс.
