Я застыла на крыльце, не в силах оторвать взгляда. По стертым очертаниям сложно было угадать, где у мишки уши, а где мордочка, но я помнила его на ощупь. Дед давал мне поиграться с ним, когда мы ехали куда-нибудь, чтобы я не капризничала в дороге. Я гладила мишку по синей голове и мне становилось легче.
Теперь же эти прикосновения доставляли лишь боль. Ослепительной силы. Я бы упала на колени, я бы завыла, обращая лицо к небу, чтобы дождь смыл мои слезы, чтобы дедушка, если он там, на небесах, погладил меня по щеке, обещая, что все пройдет.
Но слез не было. Как не было веры в бесконечно высокие, а от того до смешного равнодушные небеса. Дед умер в ноябре. А теперь я стою у его дома, голодная и промокшая, и мне просто нужно переступить через порог. И все.
Пугаясь собственного спокойствия, я выбрала нужный ключ, вставила его в замок, удивилась тому, как легко он повернулся, и толкнула дверь. Та распахнулась. Из дома на меня пахнуло сухой пылью. И чем-то горьким, травяным. Я ожидала почуять запах плесени и запустения. Но дом словно ждал меня, не слишком утомившись в своём ожидании. Я сделала еще один вдох и шагнула вперед.
Что-то белое метнулось к моим ногам из темноты дома. Я взвизгнула, оступилась и упала бы, если бы не успела вцепиться в косяк двери. Острая заноза тут же впилась в ладонь, но я даже не почувствовала боли.
Успокоившаяся было паника захлестнула меня с новой силой. Грудь стиснуло тяжестью. Я резко обернулась, не зная, что увижу перед собой.
Но у крыльца никого не было. Только ближайший куст смородины качался, роняя тяжелые капли, словно кто-то прыгнул в них, скрываясь из виду. Я подалась вперед. На мгновение мне показалось, что я заметила скользивший между веток серый пушистый хвост. Но наваждение тут же исчезло.
Я помотала головой. Дыхание медленно, но верно восстанавливалось.
— Это все долгая дорога и голод, — зашептала я, стараясь дышать глубоко и ровно. — Это все глупая ссора. Это все злость на маму. Это все стресс и потрясение. Я не схожу с ума. Я не схожу с ума. Никакой кошки нет. Нет. Никакой. Кошки.
Телефон запиликал в сумке так внезапно, что я снова вскрикнула. Но тут же нервно рассмеялась. Привычный звук вернул меня в реальность, где заброшенные дома остаются заброшенными домами, а кусок пыли, выскочивший из дома на сквозняке, совсем непохож на кошку, которую никто кроме деда и не видел.
«Добралась?» — написал Мишка, забыв про привычные смайлики.
