Затем Агата, подобно аниматору в курортном отеле, предложила еще одно развлечение – полить цветы на балконе; она говорила о них с такой нежностью, словно они тоже были ее детьми. Она обожала свою герань, а еще больше густой плющ, который обвивал весь ее маленький балкон. Матильда не помнила, чтобы Агата прежде питала такую страсть к цветам; во всяком случае, она никогда не говорила об этом. Наверняка это началось с ее замужеством, с этой квартирой. «Нет, все-таки это смешно, – подумала Матильда, – восторгаться шестью квадратными метрами так, будто это имение в двенадцать гектаров!» Агата заботливо полила цветы во всех горшках, приговаривая, что бедняжкам очень хотелось пить. И Матильда спросила себя: а может, любовь как раз и заключается в этих каждодневных материальных заботах? Она уже не осуждала страсть Агаты к цветам – напротив, признала, что это стремление к красоте кому-то может доставлять удовольствие.
– Ну-ка, помоги мне справиться с плющом, я должна его подстричь, иначе он заглушит балкон нижних соседей.
– Ладно. А что я должна делать?
– Просто крепко меня держать. Обычно это делает Фредерик.
И Агата, прихватив большие ножницы, взобралась на стремянку.
Матильда подошла и стала придерживать сестру за талию, удивляясь, что та не чувствует ни страха, ни головокружения: как-никак балкон находился на девятом этаже. В этом пренебрежении к опасности было что-то завораживающее.
– А ты не боишься? – спросила Матильда.
– Да я уже привыкла. И потом, ты ведь меня крепко держишь.
– Да.
– Прямо с ума сойти, как он быстро растет, этот плющ. Я поставила для него подпорки, и он обвился вокруг них, как некоторые хищные лианы, – стоит им добраться до добычи, и они ее уже не выпустят.
– А я и не знала, что он такой…
– Есть несколько разновидностей плюща, которые называются «душителями деревьев». Мне ужасно нравится это выражение. А ты не находишь его чересчур красивым?
– Душители деревьев… – повторила Матильда. – Да, верно. Не знаю, красиво ли это, но образ сильный.
– Ну вот, здесь я закончила. Сейчас подстрижем с другой стороны, а потом сходим за Лили, ладно?
– Если ты не против, я бы лучше осталась дома и немного полежала.
– Ну конечно, я понимаю. Я, наверно, замучила тебя, бедняжка моя!
– …
Матильда вернулась в комнату Лили и закрыла ставни. Время шло к пяти часам, а ей хотелось только одного – чтобы скорее настала ночь.
