Врата судьбы | страница 47
Уже долгое время Таппенс умудрялась по утрам ограничиваться чашкой кофе, апельсиновым соком или грейпфрутом. И хотя это помогало сохранить фигуру, удовольствия от подобного завтрака она не получала. А вот горячие блюда, стоящие на буфете, вызывали у нее, по контрасту, обильное слюноотделение.
Наверное, продолжала размышлять Таппенс, Паркинсоны тоже ели это на завтрак. Яичницу или сваренные в мешочек яйца, и еще бекон… Она стала вспоминать, что читала о завтраках в старых романах. А может быть… ну конечно, они ели холодного тетерева. Вкуснятина! От одной мысли слюнки текут. Наверное, на детей они обращали так мало внимания, что тем доставались одни ножки. Ножки дичи – это просто здорово, ведь их можно обгладывать…
Она вдруг замерла, не успев проглотить последний кусочек почки.
За дверью раздавались очень странные звуки.
– Интересно, – вслух произнесла Таппенс. – Похоже на какой-то испорченный оркестр.
Она сидела с куском тоста в руке, когда Альберт вошел в комнату, и подняла на него глаза.
– Что происходит, Альберт? – спросила она. – Только не говори мне, что наши рабочие занялись музицированием. Это что, гармоника или что-то в этом роде?
– Это джентльмен, который пришел насчет пианино.
– И что он собирается с ним делать?
– Настроить. Вы же сами говорили, чтобы я вызвал настройщика.
– Боже мой! – воскликнула Таппенс. – И ты его уже пригласил? Ты просто прелесть, Альберт.
По лицу слуги было видно, что он доволен. Однако Альберт и без этого знал: то, насколько быстро он выполняет странные просьбы то Таппенс, то Томми, является его несомненным достоинством.
– Настройщик говорит, что пианино в ужасном состоянии, – сказал он.
– Меня это не удивляет, – заметила Таппенс.
Она выпила полчашки кофе и прошла в гостиную. Возле пианино, выставившего напоказ бо́льшую часть своих внутренностей, возился молодой человек.
– Доброе утро, мадам, – поздоровался он.
– Доброе утро, – ответила Таппенс. – Я так рада, что вы смогли прийти.
– Да, настройка ему совсем не помешает.
– Я знаю, – согласилась миссис Бересфорд. – Знаете, мы только что переехали, а инструменты не любят, когда их перевозят с места на место. Да и настраивали его в последний раз довольно давно.
– Это видно, – сказал молодой человек.
Он поочередно взял несколько аккордов – несколько бравурных в мажоре, а потом несколько очень меланхоличных в ля-миноре.
– Прекрасный инструмент, мадам, если хотите знать мое мнение.
– Да, – согласилась Таппенс. – Это Эрар