Приблизившись, женщина сказала:
— Провалились бы вы на этом месте! И как вас только земля носит!
Сказав так, она сплюнула и медленно пошла дальше.
Николай Иванович сильно сжал мою руку, и я поняла, что сказанные слова ему далеко не безразличны. Как хотелось мне в ту минуту подойти к женщине и сказать: «Бабушка, дорогая, не проклинай нас, мы ведь не те, за кого ты нас принимаешь».
Видимо, читая мои мысли, Николай Иванович сказал:
— Успокойся, прошу, все правильно.
Уже на квартире, понимая мое состояние, он убеждал, что так и должно быть, мы не вызываем подозрения.
После войны, во время встречи с жителями города Ровно в музыкально-драматическом театре, ко мне подошла женщина. Это была не та старушка, но одна из тех, кто был в городе во время оккупации.
— А я вас знаю, хорошо помню. Это ведь вы жили весной 1943 года через дом от меня. Я часто видела вас с немецким офицером. Все вокруг говорили, что это ваш жених. Разве могла я тогда подумать, кто в действительности был тот офицер. Всю правду о вас я узнала потом. Не думала, что еще когда-нибудь встречу. Простите, тогда у меня другое мнение было о вас и вашем товарище. Очень жаль, что извиниться перед Николаем Ивановичем я уже не смогу.
…Находясь в Ровно, Николай Иванович Кузнецов провел ряд смелых, рискованных операций. Они вселяли веру в победу над врагом, давали новые силы подпольщикам и партизанам.
Из далеких ровенских лесов, из отряда «Победители», ушли на Большую землю сведения о готовящемся фашистском наступлении под Курском.
Мы уже прочно обосновались в городе. С каждым днем круг наших знакомых среди местного населения расширялся. Росло число боевых друзей из местных жителей. Понимая всю опасность, зная, как жестоко расправляются фашисты с теми, кого заподозрят в связи с партизанами, люди тем не менее предоставляли нам свои квартиры, включались в борьбу с оккупантами. Без их поддержки и помощи выполнять задания мы бы не смогли.
Соблюдая все меры предосторожности, заводили мы знакомства среди немецких офицеров, работников рейхскомиссариата.
Одно из знакомств, с дрессировщиком служебных собак для Коха, обер-ефрейтором Шмидтом, оказалось для нас очень полезным. Оно повлекло за собой и знакомство Кузнецова с адъютантом Коха.
В беседах в казино, на квартире Кузнецов очень умело, не проявляя повышенной торопливости, завоевывал симпатии новых «друзей», не вызывая у них подозрения. Он обдумывал каждый свой шаг, действовал осторожно, но целенаправленно.
