Эта мысль еще ни разу не приходила ему в голову. Он прислушался к ней. Мысль была проста и делала простым все остальное. Отменяла тычки, побои, полосование ремнем, привязывание к кровати, подвешивание к притолоке. Отменяла багровые синяки, пульсирующие болью шишки. Резкую боль, ноющую боль, глухую боль. Она отменяла страх. Мотылек стал думать, как это сделать. Оружия у него нет. Ударить чем-то тяжелым по голове вряд ли получится: все-таки дед очень высокий. Можно попробовать свалить деда с ног и тогда ударить по голове — что есть силы, со всего размаха… Мотылек представил, как обычно дед спускается в подпол: до конца распахивает тяжелую крышку, вешает керосиновую лампу на специальный крючок, вбитый снизу в доски пола, и начинает осторожно, по одной, ставить ноги в валенках на каменные ступени; керосинка освещает весь небольшой колодец подпола — высокий картофельный ящик без крышки в одном углу, банки с припасами в другом… Мотылек так ясно представил себе эту картину, что темнота отступила, — он увидел пространство вокруг себя, словно наполненное желтым светом лампы. Разлить на ступеньках огуречный рассол, чтобы дед поскользнулся? Он увидит мокрые ступеньки и не станет по ним спускаться… Кубарем броситься к нему в ноги и силой попробовать свалить с лестницы? Скорее всего, дед окажется сильнее… А может, заставить его самого опустить голову вниз? Он увидит что-то на земле. Что-то такое, что ему очень сильно захочется разглядеть поближе, и нагнется низко-низко… В этот момент нужно ударить по этой ненавистной голове — что есть силы, со всего размаха…
Мотылек снял штормовку, шаровары, оставшись голышом, и разложил на земляном полу. Один рукав штормовки тянулся вверх, касаясь ящика с картофелем, второй смотрел вниз; капюшон слегка наклонился вбок; штанины шаровар раскинулись в разные стороны. Тряпичный человечек будто спускался по ступеням и упал на пол.
Сам Мотылек засядет в картофельном ящике. Он все точно рассчитал. Дед, удивленный необычной картиной, спустится по ступеням вниз. Возможно, даже снимет керосинку с крючка и возьмет с собой, чтобы получше все разглядеть. Присядет на корточки около тряпичного человечка, начнет ощупывать его. И вот тогда Мотылек выскочит из ящика и обрушит на склоненную голову полуторалитровую банку с солеными огурцами. Банка хорошая: тяжелая, из толстого стекла. Не должна подвести.
Чтобы уместиться в ящике, Мотылек выбросил оттуда часть картошки и рассовал по щелям, по темным углам, за банки с припасами. Потом устроился поудобнее на холодных клубнях, обнял свое полуторалитровое оружие и стал ждать прихода деда.
