А спустя всего год, 18 февраля 1918 г., Виленская Белорусская рада выступила с декларацией о разрыве государственных отношений между Беларусью и Россией и призвала Берлин присоединить Восточную Беларусь к «оккупированной части белорусско-литовского края с целью организации независимого государственного быта».[50]
Тем временем в Минске с эвакуацией Облискомзапа возобновил свою работу Исполнительный комитет Всебелорусского съезда, который также обратился с призывом, но уже к местному населению, «сплотиться вокруг демократических организаций» и «не поддаваться панике». В воззвании особенно подчеркивалось, что «город охраняется патрулями гражданской милиции и белорусских частей». Словно в подтверждение этих слов, над балконом бывшего дома губернатора был вывешен национальный флаг.
Проблема заключалась в том, что почти сразу инициативу в борьбе за власть перехватили местные польские организации. Были одновременно созданы две комендатуры — польская и белорусская, причем поляки имели в своем распоряжении вооруженное подполье и с минуты на минуту ожидали появления корпуса Довбор-Мусницкого, тогда как белорусы реальными вооруженными силами не располагали.[51]
Трудно избавиться от ощущения, что вся активность белорусских деятелей носила отчасти вынужденный характер. Так, провозглашение белорусского правительства произошло не только раньше создания самой республики, но даже прежде чем, собственно, оно само было окончательно сформировано. «Родная наша сторона оказалась в новом тяжелом положении. Где теперь власть, которая тут была, неизвестно…» — такими словами начиналась принятая 21 февраля 1918 г. Исполкомом Рады Всебелорусского съезда Первая уставная грамота. В ней заявлялось, что теперь «временную народную власть в крае» будет осуществлять созданный исполкомом Народный секретариат Беларуси.[52]
Первоначально в новый орган вошло двенадцать человек: И. Воронко — исполняющий обязанности народного секретаря внешних дел, П. Бодунова — призрения, Г. Белкинд — финансов, Е. Белевич — юстиции, К. Езовитов — особо уполномоченный по военным делам, Л. Заяц — управляющий делами, П. Злобин — народный секретарь великорусских дел, А. Карач — почт и телеграфов, П. Кречевский — контроля, И. Мокреев — внутренних дел, И. Середа — народного хозяйства, А. Смолич — народного просвещения. Еще спустя два дня в состав Секретариата были кооптированы В. Редько в качестве народного секретаря путей и Т. Гриб на должность народного секретаря земледелия. Возможно, тогда же там оказался и Л. Гутман, возглавивший отдельный секретариат по еврейским вопросам.
