— Виноват, говорите? А может, кто-то другой виноват?
Копытко опешил. В голосе лейтенанта не было издевки, скорее раздумье.
— Как же так, товарищ лейтенант, ограждение-то мое отделение не поставило… Значит, виноват, думал — видно, а вы верно приметили: поползет гвардеец — и не увидит. Зачем ему в рост-то шагать? Вы верно приметили. Недоглядел я… Как командир отделения должен отвечать…
Копытко говорил и говорил, страшась паузы. Наконец замолчал. Молчал и лейтенант.
— Скажите, Копытко, вы комсомолец? — неожиданно задал вопрос Левашов.
— А как же, товарищ лейтенант, мы все в роте комсомольцы!
— Ну вот, вы попробуйте ответить как комсомолец, — сказал Левашов. — Попробуйте. И отчитайтесь не передо мной, а перед своей комсомольской совестью. Ведь на девяносто девять и девять десятых процента ничего бы не произошло. Так? Ну вот, а вы об одной десятой подумайте и о своем товарище, на чью долю эта десятая досталась бы. А теперь — кругом марш! Чтобы завтра утром все было сделано как следует.
Лейтенант скрылся в темноте, а сержант Копытко еще долго растерянно стоял посреди снежной дороги, потом повернулся и пошел исправлять недоделки.
За ужином, на который собрались офицеры роты, Русанов представил Левашова.
Кроме командира второго взвода лейтенанта Гоцелидзе здесь были: командир третьего взвода лейтенант Власов, веселый, громкоголосый гигант, неиссякаемый рассказчик анекдотов; командир первого взвода прапорщик Томин, невысокого роста худощавый парень со значком мастера спорта на кителе, и еще какой-то лейтенант.
Офицеры встретили Левашова радушно, но настороженно — как-никак начальство. С прежним замполитом отношения сложились хорошие, каковы они будут с новым?
Об инциденте на площадке приземления Гоцелидзе, видимо, никому ничего не сказал, и Левашов вздохнул с облегчением. Все же где-то в глубине души остался неприятный осадок, и сколько ни убеждал он себя, что это Гоцелидзе должно быть стыдно, неловкость испытывал сам.
Поговорили о погоде, об учениях, о командующем.
Командующий пользовался огромной популярностью. О нем ходили легенды. Солдаты видели в нем образец воина, бойца, героя войны. Да он и был Героем Советского Союза, с замечательной боевой биографией.
В войсках о нем передавались из уст в уста бесчисленные рассказы, из которых добрая половина была плодом богатого солдатского воображения.
Как всегда, больше всех знал о командующем лейтенант Власов.
— Вот однажды был случай: отскочила дымовая шашка на учениях — и хатку спалили. Дрянная хатка была, а командующий собрал саперов и говорит: «Гвардейцы, неужели людей без крыши оставим, а? Поможем!» За три дня такую домину ребята возвели, будь здоров! Весь колхоз потом их благодарить приходил.
