— До чего дожила я! — плакала Гильда. — И чего бы не дала я, чтобы отомстить за обиду и снова увидеть бедную дочь мою Гудруну.
— Перестань горевать и плакать, — говорил Вате, — дай нам сроку двенадцать дней, и мы обдумаем, как нам быть.
— Госпожа моя, Гильда, — снова заговорил Вате, — вот как было дело: взял я у паломников девять кораблей, и надо нам теперь вернуть их этим беднякам, чтобы не понести неудачи в будущих битвах.
Согласилась Гильда.
— Великий грех отнять что-нибудь у паломников, — сказала она и приказала заплатить им за все и, сверх того, дать им еще три меры серебра из ее собственной казны.
И паломникам вернули их корабли и так щедро вознаградили их за все, что они забыли обиду и не прокляли рода Гетеля.
На другой день утром приехал из Зеландии отважный Гервиг, и Гильда обняла его со слезами.
Заплакал и Гервиг, видя ее слезы.
— Все они умерли, — сказал он, — умерли все, кто должен был и всегда был готов тебе помочь. Ни за что не успокоюсь я ни душой, ни телом, пока не отомщу Гартмуту за то, что посмел он похитить у меня жену и перебить наших воинов.
Потом все они поехали в Мателану. Съехались туда все уцелевшие витязи со своими воинами, приехал и сын Гильды, Ортвин.
Все они, как следовало, оплакали прежде короля Гетеля, а потом стали совещаться со своей госпожой о том, можно ли предпринять им теперь поход.
— Невозможно это, пока не будет у нас достаточно людей, — сказал Фруте.
— Но когда же это будет? — говорила королева. — Неужели дочь моя должна оставаться пленницей в чужой земле, а я, бедная королева, вести здесь такую безотрадную жизнь?
— Ничего нельзя сделать, — сказал Вате, — пока те си-1 роты, что видим мы здесь детьми, не станут взрослыми мужами, способными носить оружие. Тогда вспомнят они о своих погибших родичах и помогут нам в нашем походе.
Огорчилась Тильда, но делать было нечего.
— Дай нам Бог дожить до того! — сказала она. — Мне же долгим покажется это время.
На прощание просила она витязей не забывать ее и заезжать к ней почаще, и в свое время все приготовить к походу.
— В таком случае, госпожа, — сказал Вате, — пусть в каждой земле приготовят к тому времени по сорока надежных баржей.
— А я, — сказала Тильда, — прикажу построить и оснастить двадцать крепких военных кораблей, чтобы друзьям моим было на чем добраться до врагов.
Так дружелюбно и ласково расстались они, и гости разъехались, соболезнуя ее великому горю.
После их отъезда Тильда послала на Вюльпензанд съестных припасов для оставленных там людей, что молились о душах покойников.
