— Вина наша не так уж велика, — отвечал Гаген, — воины твои сами ворвались вооруженные к нам в зал. Тебе, верно, не совсем так передали дело.
— Чему мне верить? Гильдебранд сказал мне, что мои амелунгские воины потребовали от вас выдачи тела Рюдигера, а вы отвечали на это только насмешками.
— Они хотели вынести из зала тело Рюдигера, а я отказал в этом, но чтобы досадить королю Этцелю, а не им, — сказал Гунтер.
— Будь по-твоему, — отвечал Дитрих, — но все же, славный король, должен ты вознаградить меня за обиду: сдайся мне в плен, ты и твой воин, и я буду охранять вас, как только могу, и тогда никто из гуннов не причинит вам здесь никакого вреда. Во мне найдете вы не врага, а друга и защитника.
— Бог не допустит, чтобы сдались тебе в плен два воина, еще так бодро стоящие под оружием, — воскликнул Гаген, — то было бы дурное и позорное дело!
— Не отказывайтесь так легко, — продолжал Дитрих, — вы причинили мне такое горе, что, по чести, должны бы были вознаградить меня за него. Я же даю вам слово, что с почетом провожу вас в вашу землю или же сам погибну. Ради вас готов я позабыть свою обиду.
— Напрасно уговариваешь ты нас, — перебил его Гаген, — ведь о нас станут говорить, что два храбрых воина сдались тебе в плен, между тем как при тебе никого не было, кроме Гильдебранда.
Тут вмешался в переговоры и Гильдебранд, убеждая воинов принять мир на таком условии:
— Господин мой потерпел от вас обиду и по праву требует себе удовлетворения.
Но все убеждения напрасны. Гаген первый стремительно нападает на Дитриха и, несмотря на всю свою усталость, довольно долго выдерживает борьбу с могучим и свежим врагом.
Наконец Дитрих наносит ему глубокую рану и, отбросив щит, связанного уводит его к королеве и передает Гагена ей. Кримгильда приказывает заключить Гагена в темницу. Между тем Дитрих возвращается к Гунтеру и после горячей схватки и его, связанного, приводит к королеве.
— Вот, госпожа, — говорит он ей, — привел я тебе таких пленников, каких никому еще не удавалось захватить, а потому прошу тебя, ради меня не причиняй им зла.
Кримгильда обещает, и отважный воин поспешно уходит от нее, заливаясь слезами.
Кримгильда же приказала заключить в темницу и Гунтера, но отдельно от Гагена, чтобы они не могли видеться и говорить между собою.
Несколько времени спустя пошла королева к Гагену и злобно заговорила с ним:
— Если отдашь ты мне то, что ты у меня взял, то, пожалуй, вернешься еще в Бургундию живым, — сказала она ему.
