Наследники Вюльфингов | страница 28

— Злые трусы! — говорил он. — Неужели своею дружбой заслужил я лишь то, чтоб вы меня убили? Вот как отплатили вы мне за мою верность! Много же горя приготовили вы тем вашим родным! Позор падет теперь на весь ваш род, и все добрые рыцари будут с презрением чуждаться вас.

Все сбежались к тому месту, где он лежал. Король бургундов стал было оплакивать его смерть, но раненый сказал:

— Нет нужды оплакивать беду тому, кто сам же ее готовил.

— Не понимаю, отчего он плачется! — сказал свирепый Гаген. — Настал теперь конец заботам нашим и нашим бедам: отныне кто посмеет нам противостоять?

— Не трудно теперь вам хвастаться, — сказал Зигфрид, — но если б знал я, что вы замышляете убийство, то, конечно, сумел бы защититься. Но ничто не печалит меня так, как жена моя, Кримгильда! Да еще, избави Бог, чтоб сына моего когда-нибудь не попрекнули, что родичи его кого-то убили вероломно!

И со скорбью так говорил он:

— Если способен ты, король, быть верен кому-нибудь, то прошу тебя, будь милостив и верен милой моей жене, и пусть она пользуется всем, что подлежит ей как твоей сестре! Долго придется ждать меня отцу моему и моим людям! Никогда еще ни одной женщине не приходилось так оплакивать своего друга.

Зигфрид так ослабел, что не мог уже говорить; кровь потоком струилась из его раны и пропитала кругом траву и цветы; недолго пришлось ему бороться со смертью.

Так умер Зигфрид, и предатели стали было совещаться между собою о том, как скрыть им от людей злое дело Гагена.

— Надо сказать, что когда он на охоте отъехал от нас один, разбойники напали на него и убили его. — Так решили они, но изменник Гаген сказал:

— Сам я отвезу его домой: мне все равно — пускай все узнает та, что причинила столько горя госпоже моей. Меня не огорчат ее слезы.

Теперь скажу я вам правду о том источнике, при котором был убит Зигфрид. У Отенвальда лежит деревня Отенгайм, — там протекает еще и теперь этот источник, в том нет никакого сомнения.

Миновала ночь, и, чуть забрезжилось утро, Кримгильда стала собираться к заутрене и потребовала огня и платье.

В это время вошел к ней камерарий — нашел он у дверей окровавленный труп и не узнал своего господина. Он поспешил в покой Кримгильды.