Деанджело сжал руки в кулаки, пытаясь сдержать слова, рвущиеся с языка: «Постарайся понять — это все, что у меня есть. Вот такой я. Неужели ты не можешь любить меня, несмотря ни на что? Неужели ты не можешь находить меня достойным твоей любви, несмотря на то что я чудовище?»
«Любить»? Откуда в его голове взялось это слово? Он всегда считал любовь слабостью и не подпускал к себе никого достаточно близко. Харриет заслуживает лучшего, но Деанджело не знал, как дать ей это. Она могла бы спасти его, но он, скорее всего, утащит ее за собой вниз.
— Собери свои вещи. Я закажу такси…
— Я сама закажу машину. Ведь это — моя работа, ты забыл? Хочешь вернуться в Рио? В тот же самый отель?
— Господи, нет, конечно!
Деанджело не хотел снова возвращаться в номер, где впервые занялся любовью с Харриет, где они провели жаркую, сладкую, лихорадочную ночь, которая должна была быть единственной и неповторимой.
— Я найду для нас другую гостиницу. Как долго ты собираешься пробыть в Рио? Или желаешь провести дни, оставшиеся до собрания акционеров, в другом месте?
— Мы будем в Рио. Мне нужно время, чтобы решить, что делать с отелями Каэтаносов и какие компенсации выплатить увольняемым работникам.
— Ты уже принял окончательное решение?
— Я принял его уже давно и не собираюсь менять.
Харриет кивнула — то ли в знак согласия, то ли в знак капитуляции, и сердце Деанджело сжалось при мысли о том, что он только что оттолкнул единственного человека, который мог его спасти.
— Хорошо. Я оденусь, а затем забронирую машину и номер в гостинице.
Она прошла мимо него в ванную комнату. Деанджело постоял несколько секунд, глядя на закрывшуюся за Харриет дверь и размышляя, что произойдет, если у него хватит смелости постучать и попросить помочь ему двигаться дальше, стать кем‑то новым. Но тут его взгляд упал на отражение в зеркале. Старый шрам напомнил о долге, и Деанджело, взяв свой ноутбук, направился на террасу, чтобы выпить кофе и сосредоточиться на работе, которая всегда помогала ему отвлечься.
Вот и сейчас Деанджело с головой ушел в отчеты об инвестициях, пока звуки плача не вернули его к реальности. Еще один сдавленный всхлип, донесшийся из спальни, заставил его вскочить и направиться туда.
— В чем дело? Ты поранилась?
Харриет, бледная как мел, сидела на кровати с телефоном в руке, ее глаза были широко раскрыты.
— Я…
— Что случилось?
— Мой папа… У него был инсульт. Только что позвонили из пансионата и сказали, что мне нужно немедленно возвращаться. Ох, Деанджело. Думаю, папа умирает. Я останусь совсем одна. Что я буду делать?
