Погруженный в тревожные думы, старый виноградарь ехал по извилистой дороге, а вокруг бушевала весна. Зазвенели серебряным звоном взбухшие потоки, оглушительно низвергаясь с гор. Почернел в ущельях последний снег. Птичий гомон все больше усиливался. Под лучами солнца быстро оживали Карпаты. Воздух вокруг опьянял острым запахом хвои. Ицхак Сантос радовался земной красе, как ребенок, и был ею опьянен, кажется, сильнее, чем только что выпитым вином. Он выпил, чтобы хоть немного заглушить обиду, нанесенную ему правителями… Восторженно глядел он на божий мир, на эту неповторимую земную красоту и думал, насколько краше выглядел бы этот мир, если бы на земле было меньше ничтожных мелких людишек, отравляющих простому люду жизнь!
Но ничего, — думал он при этом, — у него сильные руки, могучие плечи, и он еще поборется, так просто его не согнут. Он не даст себя и своих односельчан в обиду. Возможно, он уже будет вести себя по отношению к Вальбе несколько осторожнее, сдержаннее, но все равно ни перед ним, ни перед другими не станет кланяться. Он человек и не потерпит подлости и бесправия.
«Как только, — думал Ицхак Сантос, — выдам дочь замуж, сразу возьмусь за виноградник: выкорчую и вспашу еще клочок земли и посажу новые кусты, другой сорт, приготовлю еще несколько бочек и чанов для вина. Теперь придется закатать рукава и построить для молодых дом. Пусть заводят свое хозяйство». Новые заботы у него появились, но это только радует. Труд никогда не страшил его.
В пути доводилось часто останавливаться, подкармливать и давать передышку лошадям. Они ему честно служили, и нужно было следить за тем, чтобы бедняги не выбились из сил. Насыпав им овса и напоив, он пускался в дальнейший путь. Как бы скорее добраться домой! Шутка ли, сколько дней он отсутствовал! А хотелось знать, как в семье готовятся к свадьбе и вообще что нового. Несколько дней, как он в пути, а казалось, что прошла уже целая вечность.
Неспокойно было почему-то на душе. Все ли в порядке дома? Все ли здоровы? Наверно, тревожатся о нем? Давненько не отлучался на такой длительный срок, если не считать войны…
Радовало сегодня то, что он для всех вез гостинцы, хорошие подарки… Единственное, что омрачало его радость, — он не вез людям добрых вестей. Значит, он и его односельчане бесправны и неоткуда ждать ни помощи, ни защиты. Что вздумает сумасбродный пан, то он вправе сделать. А Ицхак вынужден молчать, терпеть все эти унижения и вымогательства? Что ж это за жизнь? Как все это стерпеть? И он твердо решил про себя, что этому не бывать. Он не допустит, чтобы его семью и всех односельчан унижали и оскорбляли. Если правители отказались помочь, значит, правы были те, кто удерживал его. И ведь правильно предупреждали: нечего, мол, заноситься своими заслугами перед государством. Погруженный в тревожные думы, Ицхак Сантос не увидел, как за высокие горы опустилось солнце. Стремительно надвигалась ночь. Ночевать в дороге, решил он, нет смысла. И, подхлестывая лошадей, старался затемно поспеть домой, где, как он уверен, с нетерпением ждут его.
