Военачальник был смущен и уязвлен этой речью: простой мужик с ним разговаривал, как с равным, еще и поучал его житейской мудрости!
После долгого молчания начальник сказал:
— Сантос, ты говорил о земле, о родине… А ты убежден в том, что это твоя земля, твоя отчизна?
Погрузившись на минутку в глубокое раздумье, ощущая на себе столько пристальных взглядов, Сантос убежденно ответил:
— Конечно! Мы достаточно намучились, пока отвоевали у скал, пока выкорчевали и вспахали свои клочок земли. Видите, вот этими руками я добываю для себя, для своей жены и детей, для немощного отца кусок хлеба; я поступаю точно так, как поступают тысячи твоих сограждан, начальник! Здесь я нашел свой дом и сегодня пришел сюда с намерением воевать до последней капли крови! Ведь опасность надвинулась и на мой дом! Я человек, потомственный слуга земли, и буду верен до последнего вздоха той стране, которая считает меня человеком и где я пользуюсь одинаковыми со всеми правами, где уважают мое человеческое достоинство, где мне дают возможность применить свои силы и способности и где находятся могилы моих родных и близких… Неподалеку от моего клочка земли уже погребены несколько человек. Эти могилы мне дороги, как жизнь. Вот мы все перед вами. И пришли мы просить не дворцы, не богатство, а оружие, чтобы сражаться с жестоким врагом!
У офицера не нашлось ответа этому гордому и мужественному человеку.
В тот же день Ицхак Сантос и все, кто с ним пришел, отправились на фронт.
Долгие месяцы в маленьком поселке ждали вестей от Сантоса и его служивых. Их начали было уже оплакивать, как погибших. Однако настал день, когда Ицхак возвратился домой. Не все, правда, вернулись. Четверо сложили головы в бою, и среди них — сын Сантоса Эфраим. Вместе с радостью пришло в поселок неизмеримое горе. Оплакивали тяжкие утраты. Сам Ицхак был убит горем. Лицо его почернело, лоб изрезали глубокие морщины. Волосы совсем поседели. Он очень страдал, долго не мог прийти в себя. Мучила не только боль утраты, но и невыносимая боль незаживающих, полученных в боях ран.
Курт Вальбе приехал в поселок выразить свое восхищение и благодарность преданным солдатам, которые мужественно защищали страну от чужеземного нашествия. Он восторгался героизмом Ицхака Сантоса и его молодых волонтеров, которые не щадили — жизни, когда над родиной нависла опасность. Вальбе теперь хорошо понял, что к этим людям он обязан относиться с большим уважением.
И в самом деле некоторое время никто не гнал их на поля барона. Никто не требовал от них поборов, налогов. Не мучили, не терзали, как перед войной. И людям казалось, что их навсегда уже оставят в покое, не будут им угрожать, не станут драть три шкуры. Все это несколько утешало, время шло, и селяне постепенно забывали о своих утратах.
