Эта глава не о любви к ним, а о злоупотреблениях. Она посвящена взаимодействию человека и техники и отвечает на вопрос, почему с помощью технологий мы можем наносить такой вред, на какой раньше не были способны.
Воздушные пираты
Начнем с потенциального вреда, который можно причинить с помощью техники. Когда изобретают новую технологию, всегда появляется и новый способ ее применять. Возьмем, к примеру, стальных птиц — самолеты.
Когда был создан первый пассажирский самолет, перед людьми открылся революционно новый способ передвижения. А вместе с ним появились и новые методы совершения преступлений. Самолеты можно сбивать издалека или взрывать изнутри, что почти наверняка убьет всех пассажиров. А можно использовать как оружие, направляя на здания или памятники.
В книге 2014 года «Небеса принадлежат нам» (The Skies Belong to Us) журналист Бренден Кёрнер указывает, что риск возрастал по мере роста популярности полетов. Особенно беспокойный период пришелся на 1968-1973 годы: «За пять лет... отчаявшиеся и разочарованные захватывали пассажирские самолеты чуть ли не раз в неделю, вооружаясь пистолетами, бомбами и банками с кислотой. Какие-то угонщики пытались бежать из чужих стран, другие хотели обменять заложников на мешки с наличностью». В то время самолеты захватывали не для того, чтобы их уничтожить; скорее, это был удобный способ бегства. Летать тогда представлялось особенно опасным. Нужно было что-то предпринять, чтобы показать воздушным пиратам, что им не рады.
И начиная с 1969 года и позже, в 1970-х, Федеральное управление гражданской авиации разработало первый психологический профиль для выявления потенциальных пиратов и внедрило металлодетекторы для сканирования багажа[111]. С тех пор мы научились бояться новой угрозы — и террористов, способных повторить трагедию 11 сентября, и тех, что проносят взрывчатку в обуви, и пиратов с жидкой взрывчаткой. Все они изображаются злыми чужаками, посягающими на привычный уклад нашей жизни. После громких атак (и попыток терактов) мы передаем все больше личной информации государству. Мы уже дошли до того, что позволяем службе безопасности аэропорта не только заглядывать в наш багаж, но и осматривать наши тела.
Для большинства из нас ситуация поездки — единственная, когда мы добровольно лишаемся почти всех своих свобод. Мы разрешаем службе безопасности устанавливать нашу личность, проверять наши вещи, выбрасывать часть из них (да упокоятся с миром все конфискованные жидкости и острые металлические предметы), раздевать нас, прикасаться к нам, рассматривать нас голышом при сканировании и допрашивать, если нас сочтут «подозрительными» (вернитесь к главе про жутковатость, чтобы вспомнить, почему это не слишком-то помогает). И если мы не соглашаемся на эти процедуры, у нас отбирают возможность свободно перемещаться из одной страны в другую. Какого черта?
