Она провела их в гостиную, в которой был один-единственный удобный стул. Рядом на столе стоял радиоприемник.
— Бедняжке больше нечем заняться, как только сидеть здесь и слушать радио, — заметила миссис Гудинг. — Она знает всех актеров по голосу. И вы бы по-настоящему удивились, когда бы узнали, как хорошо эта женщина знает все новости. — Ну вот, стойте и ничего не трогайте, — напомнила миссис Гудинг.
Дрейк и Мейсон застыли в центре комнаты. Они слышали, как миссис Гудинг двигалась по квартире, время от времени выкрикивая: «Эдит, э-ге-гей, это Минерва. Где ты, Эдит? С тобой все в порядке?»
Через две-три минуты миссис Гудинг вернулась в гостиную.
— Ну, — сказала она, — ее здесь нет. Должно быть, она ушла.
— Прошу меня простить, — возразил Мейсон, — но она не могла уйти. Там на улице сторожит наш человек.
— А он ее узнает, когда увидит? — спросила миссис Гудинг.
— Да.
— Как это может быть? — не поверила та.
— Он уже видел ее раньше — несколько раз, — уклончиво ответил Мейсон. — Скажите, а в доме есть задняя дверь?
— Разумеется, здесь есть задняя дверь. Я никогда бы не позволила кому-либо поселиться в доме, в котором только один выход. Что тогда делать в случае пожара?
— А где этот запасной выход? — спросил Мейсон.
— Вниз по лестнице — он выходит в переулок. Там есть маленькое крылечко.
— А вы не смотрели на том крылечке? — спросил Мейсон.
— Нет, — ответила женщина. — Я не смотрела, но посмотрю. Ждите меня здесь.
Миссис Гудинг торопливо вышла из квартиры. Через несколько минут она вернулась и сообщила:
— Ну вот что я вам скажу — задняя дверь открыта. Видимо, она вышла в переулок через заднюю дверь.
— И что потом? — спросил Мейсон.
— Ну… — растерянно сказала миссис Гудинг.
— Да? — быстро переспросил Мейсон.
— Иногда, — выдавила миссис Гудинг, — она звонит своей подруге — той самой, которую зовут София, — и София приезжает за ней и ждет ее в переулке.
— Почему именно в переулке? — спросил Мейсон.
— Понятия не имею, — отвечала миссис Гудинг. — Я не привыкла совать нос в чужие дела. Просто один раз я вышла на заднее крыльцо, чтобы выбросить мусор, и видела, как Эдит Гиллман спускается по черной лестнице, нащупывая дорогу, и там был этот «кадиллак» с работающим мотором и с шофером за рулем. Я подумала было, что это автомобиль, взятый напрокат. Эта женщина уже наполовину поднялась по лестнице, чтобы помочь Эдит спуститься. И я слышала, как Эдит спросила: «Как дела, София?» И уж поверьте мне, это
