— Нет, дело не в этом, — де Зирт покачал головой. — Она перешла границы.
— Поясни.
— Она стала воспринимать его не как пациента. Как сына. Слишком привязалась к нему.
— Я ее понимаю, — Ким потрепал бороду. — Прости, что поднимаю больную тему, Люс. И тебя я тоже понимаю.
Патриарх замолчал. Рагна похоронила любимого сына. Также, как Тагир. Также, как Люциус — всю свою семью. Поэтому когда-то они так сдружились. Горе сближает.
— Больно осознавать, что тебя предали, — магистр протянул друиду израненную ладонь, на которой уже подсохла кровь. И Ким, не говоря ни слова, начал лечить. — Хуже того, теперь мне надо понять, сколько раз она уже это сделала.
— Бессмысленно. Если ты прав, значения это уже не имеет.
— Но я в чем-то рад. По крайней мере, теперь она меня не сдаст.
— Что ты сделал? — вскинулся друид.
— Ничего. Только собирался. Ты знаешь, что.
— Я тебе говорил, мне не нравится эта идея.
— А мне не нравится ваша система сохранения жизни, — Люциус убрал ладонь. — В данном контексте она абсолютно провальна. Сохранив жизнь этому ублюдку, ты погубишь огромное количество людей.
— Мы не можем быть в этом до конца уверены, — Ким снова упрямо взял Люциуса за руку и продолжил заживлять раны, оставленные осколками телефона.
— Когда вы будете в этом уверены, будет уже поздно, — де Зирт на этот раз решил не сопротивляться.
— У нас еще есть время. Тагир протянет лет пять, как минимум.
— Значит, у нас есть еще пять лет, чтобы найти альтернативное решение. Которое устроит всех. И вас, травоядных, в том числе. Или не придумать, — альв почесал полностью зажившую кожу. — Зато ты будешь на сто процентов уверен, что я в очередной раз прав.
Триединая империя, Джалан
Район Аллаяфа, клуб «Философия тела»
Эстер знала о наклонностях Джеремиана. Ее супруг работал на той должности, на которой подобные вещи знают даже лучше, чем родные родители. В случае с принцем — венценосный дедушка. Поэтому истинная причина ее нервозности крылась не в том, что пришлось разыскивать замену выступающему мастеру. А в том, что она просто не знала, чего ждать от наследника престола.
Он впервые решил посетить ее заведение. То, как повел себя этот недоросль, Морин-младший, наглядно продемонстрировало, что ее опасения относительно золоченых новичков абсолютно не напрасны.
Многие, кто пришел первый раз, любопытства ради, воспринимали ее заведение как место, где «все можно». Например, пнуть ботинком чужого нижнего. Или захотеть любую девушку из числа гостей, а не хостесс. Мелочь вроде Морина можно быстро осадить и поставить на место, разъяснив правила. Сколько раз уже всевозможные лорды и лордята, обидевшись на Эстер, грозили разными карами и своими возможностями. Все они рано или поздно превращались в смирных, послушных и очень вежливых щенят, лизавших нежные руки госпожи О’Хобб.
