Он отвел меня вглубь мастерской, именно мастерской была эта комната, и показал мне черное с синим платье. Я ахнула, поскольку надеть такое – значило плюнуть в лицо всей современной моде.
Неприлично обтягивающее тело, носить его могла только девушка с идеальной фигурой, лишенное каких-либо лишних элементов. Юбка, состоящая из прозрачной ткани, собранной в несколько слоев создавала иллюзию обнаженности ног. Я надела платье под радостные восклицания Фири и оглядела себя в зеркало. Мне понравилось! Платье было развратным и целомудренным одновременно. Оно ничуть не скрывало моей природной красоты, но и не выставляло напоказ ничего лишнего. В нем даже отсутствовал вырез, вместо этого были оголены лишь ключицы.
– Спасибо, Фиримар! Это гениально! – воскликнула я и покрутилась перед зеркалом.
– Если ты захочешь, я подберу более… консервативные варианты.
Я рассмеялась. Мне было безразлично мнение окружающих, впервые на мне было то, что мне действительно нравилось. Конечно, подобный наряд больше подошел бы Танцующей леди, а не даме знатного происхождения, но если подумать – граф просил меня не быть дамой.
– Оно нравится мне. А это главное.
Я расчесала волосы. Локоны, которые я так тщательно накручивала утром, распались и лежали по спине и плечам непослушной копной. Нить жемчуга я из них вытащила и обвила вокруг лодыжки. Не зная, как прикрепить кинжалы к новому наряду, я уже было думала оставить их в мастерской, но маэстро деликатно кашлянул и протянул мне подвязки.
– Я заметил оружие. Прикрепи подвязку на бедре, кинжалы не упадут. Ты не единственная девушка, которая всегда носит при себе ножи.
После того как я закончила с одеванием, надежно укрепив прохладные клинки в ножнах, Фири подал мне локоть, и мы вышли с ним к гостям. Казалось, он до последнего момента боялся, что я передумаю, в его глазах я видела неуверенность и страх. Кажется, я понимала, чем он был вызван, для такого платья нужна была очень смелая модель, а я была смелой. Я тихо прошептала ему на ухо стишок, который придумала, когда другие Танцующие леди обижали Элию за ее рисунки:
Художника легко обидеть
И выбить из него слезу.
Но как потом прожить всю жизнь
С кистью в глазу?
Фиримар рассмеялся. Когда мы вышли, солнце уже заходило, оно слепило глаза и освещало нас, я не видела никого на поляне и нервно вздрогнула, когда меня коснулись чьи-то руки.
– Котенок, что на тебе надето? – голос графа прозвучал прямо над моим ухом. И как он только умудрился оказаться столь близко. Вторая его рука легла мне на талию, так, словно он хотел показать всем окружающим мою принадлежность ему.
