Кэсси никогда не думала, что ей захочется прижиматься к мускулистому мужскому телу. Ни о чем не думая, не осознавая собственных движений, она разомкнула губы. Его язык скользнул между ее губ, дразня и лаская, и Кэсси тихонько застонала от наслаждения.
Ее ответ был настолько внезапным, настолько сильным, что она задрожала всем телом. Ее пальцы сжали тончайший хлопок его рубашки, и сквозь ткань она ощущала тепло его тела. Что-то внутри Кэсси безвозвратно изменилось в этот миг.
Этот поцелуй не был похож ни на один из тех, что были раньше, в основном потому, что они оставляли ее абсолютно холодной. Но не сейчас… Кэсси захлестнула волна непередаваемых ощущений. Она поднялась на цыпочки и обвила руками шею Георгоса, прижимаясь к нему всем телом. Кэсси застонала, когда он обхватил ладонями ее бедра и крепко прижал к себе. Каждая клеточка ее тела молила о большем. Георгос снова вонзился в ее губы поцелуем, и впервые в жизни в голове Кэсси блуждала лишь одна мысль. Она хотела большего. Еще и еще…
— Ваше величество…
Дверь в комнату открылась, и Георгос выпустил Кэсси так резко, что она едва не упала. Он тут же схватил ее за руку железной хваткой, и она устояла на ногах. Его пронзительный взгляд прожигал ее насквозь, оценивал, осуждал. Кэсси четко могла видеть, как мчатся галопом его мысли. В ее голове с трудом укладывалось, как человек вообще может думать после… такого.
Кэсси восстановила равновесие и аккуратно высвободила свою руку. Ее переполняло чувство жгучего стыда: она только что была в объятиях короля, словно какая-то бесстыжая куртизанка! И в то же время она была несказанно рада, что их прервали: кто знает, чем бы это все могло закончиться. Кэсси чувствовала, что была права, опасаясь Георгоса, — он опасный человек.
Кэсси густо покраснела, поняв, что король все еще внимательно и весьма неодобрительно смотрит на нее.
— Прошу прощения, ваше величество, но мы нашли…
— Что? — рявкнул он, повернувшись к вошедшему мужчине.
— Это было спрятано в гардеробной принцессы. — Мужчина протянул королю какую-то ткань и нечто, похожее на спутанный голубой парик.
По лицу Георгоса Кэсси поняла, что он узнал эти вещи. Кажется, Элени действительно была на балу, тщательно замаскировавшись.
— Оставь это на столе, — отрезал Георгос, — и закрой за собой дверь.
Лицо мужчины не выражало ровным счетом ничего, когда он вышел из комнаты.
— Вы обыскиваете ее личные вещи? — с презрением спросила Кэсси.
