– Avec charme, simplement avec charme![14]
Аббат Изидор тут же весь засветился от счастья. Настоятель был доволен, что угодил своему королю. В то время как Марфа нахмурилась и закрыла своё лицо руками. Изо рта Людовика шёл ужасно нестерпимый запах, замешанный на ароматах парфюма. От такого амбре девушке стало просто нечем дышать. Она не знала, что предпринять. Людовик нахмурился. Ему показалось, что он не произвёл на чужеземку должного впечатления. Но тут, видимо, к счастью, сознание Марфы внезапно помутилось, и она упала в обморок. Людовик не растерялся. Женские недомогания были для него привычным делом. Ведь узкие корсеты придворных дам не давали им нормально дышать, им часто банально не хватало кислорода. Вызвав лекаря и стражников, король распорядился перенести девушку в свою спальню. Пока лекарь приводил Марфу в чувство, Луи с нескрываемым любопытством разглядывал свою чудесную гостью. И чем больше он на неё глядел, тем чужеземка казалась ему всё прекраснее и прекраснее. Только вот простенькое платье на дикарке, по его мнению, нужно было сменить, и как можно быстрее. «Сегодня же отдам соответствующее распоряжение! Пусть мой личный портной пошьёт ей подобающий моему дворцу наряд! – подумал король и вновь окинул любопытным взглядом стройную фигуру гостьи. – Если немного поработать над этой дикаркой, то из неё вполне может выйти прехорошенькая новая фавориточка!» Луи не успел до конца обдумать внезапно пришедшую в его голову идею, как слуга, который до этого тихо стоял у дверей спальни, громогласно объявил о присутствии королевы. Дверь опочивальни Людовика отворилась, и на пороге появилась Француаза д’Обинье, она же госпожа Ментенон. Тайная супруга короля некоторое время с удивлением смотрела на постель своего мужа, на которой лежала какая-то незнакомая ей дама. Она перевела взгляд на смущённого Людовика и властным голосом с явными нотками раздражения сухо произнесла:
– Что здесь такое происходит, мой повелитель?
В это время благодаря стараниям лекаря Марфа очнулась, и взгляды двух дам встретились. Незаметная искра взаимной неприязни вспыхнула на мгновение, но этого оказалось вполне достаточно, чтобы от опытного ока короля не укрылась мгновенно зародившаяся ревность его жены к чужеземке, но это лишь немного повеселило его, и Луи с довольным видом усмехнулся. Его величество уже представлял свою гостью в своём дворце на балу, в роскошном платье, при ярком свете множества люстр в бальном зале. Он ведёт её под руку, и они вместе открывают бал торжественной курантой
