Но тут, значит, мне попалось это самое письмо. Да как попалось! Директор наш, когда понял, что я единственный, кто ещё не выбрал место, решил меня просветить насчёт ответственности, долга и прочая, прочая… Вот спрашивается — зачем? Что я, маленький — не понимаю? Девятнадцать годков недавно стукнуло.
И только спустя пару минут я понял смысл его распинаний. Директор ну просто мечтал, чтобы я поскорее убрался из ШМИ и не нервировал его своим постоянным нахождением в библиотеке! И это только после трёх дней моей там ночевки… Ну да, зачитался, заснул — глядь, а там и утро уже. А зачем куда-то уходить, если всё равно вернусь?
И так, директор продолжал ездить мне по ушам, а я от нечего делать разглядывал вещи на его столе. Большинство просто не привлекало никакого внимания, а в некоторых угадывались артефакты — притом мощные. И, значит, поверх прочих бумаг лежало это письмо, видимо, недавно пришедшее и потому только что прочитанное. Ну, я и зачитался. Писала Адана хорошо, с чувством и толком. И не поверишь, что бабулька-то из глубинки… Но суть она излагала интересную. О том, что Лес шалить начал, я сам догадался — старушка же жаловалась на беспредел нечисти, до недавнего времени вёдшей себя тише воды ниже травы. В общем, уговаривать директора долго не пришлось.
Телепортировали меня крайне неудачно — прямо на дорогу. Казалось бы, чего такого? Но в том-то и дело, что время было за полдень, солнце стояло в зените — а до леса ещё топать и топать… К слову, лес этот находился возле небольшого городка на приличном расстоянии к западу от столицы. Пришёл я к избушке, что понятно, взмыленный и переутомлённый до чёрных пятен перед глазами. Казалось бы, чего стоит наколдовать лёгкий ветерок там или же ещё чего полезного? Так ведь нет… энергию жалко.
Пришёл я, значит, к избушке и говорю ей: "Избушка-избушка, стань…" Ой-ёй, это не отсюда…
Так вот, пришёл я. Хозяйка встретила меня с распростёртыми объятиями и — свежей холодной окрошкой на обед. Старушка была со мной весьма добра и мила, из чего я сделал вывод, что практика пройдёт просто замечательно. И лёг спать, сам удивившись собственной сонливости… Проснулся, что примечательно, ночью и привязанный к столбу на поляне среди того самого леса, хоть и не слишком далеко: сквозь деревья виднелась та самая избушка. Ну, кто скажет, что мне теперь делать? Что-что? Наколдовать что-нибудь покруче и надавать злобной бабке по мозгам? Ага, щаз! Только вот заднюю ногу почешу…
