, поэтому совершенно неудивительно, что они были кем-то позаимствованы.
Оставалась всего одна проблема: «Каким образом реорганизовать Министерство обороны, чтобы приспособить его для охоты на человека? Совершенно очевидно, признавался Рамсфельд в 2002 году, в настоящий момент мы для этого недостаточно организованы»>56. В начале двухтысячных годов американская военная машина еще не была готова надежно обеспечить в международном масштабе миссии, которые на национальном уровне обычно выполнялись полицией: идентификацию, слежку, обнаружение и поимку. Но на деле – физическое уничтожение подозреваемых лиц.
Внутри же министерств высокие чины, которым была поручена разработка новых направлений, не испытывали по этому поводу особого энтузиазма: «Многие, как в свое время отмечал Сеймур Херш, опасались, что подобная операция, которую один из советников Пентагона назвал “превентивной охотой на человека”, превратится в новую “программу Феникс”», по образцу недоброй памяти секретной программы убийств и пыток, запущенной в свое время во Вьетнаме >57.
Сложность возникла и в других областях, как на уровне юридического обоснования гибридных операций, этих анфан террибль армии и полиции, войны и охоты, которые представлялись концептуальными монстрами как с точки зрения международного права, так и с точки зрения теории войны.
Но к этому мы еще вернемся.
Как бы то ни было, требовалось разработать и внедрить новую стратегическую доктрину. Исследователи работали над составлением «теоретических принципов охоты на человека», которые должны были составить теоретическую рамку подобных операций >58. Джордж Э. Кроуфорд вкратце изложил ее в раппорте, опубликованном в 2009 году Объединенным университетом специальных операций. Этот текст, предлагавший «превратить охоту на человека в один из базовых принципов американской стратегии» >59, призывал к созданию «национального агентства по охоте на людей»>60 в качестве незаменимого инструмента для «создания сил будущего для охоты на человека»>61.
Современная доктрина охотничьей войны порывает с общепринятой моделью военных действий, которая строится на изучении фронтов, боев в линейных порядках и прямых столкновений. В 1916 году генерал Першинг начал массированное военное наступление в Мексике с целью поимки революционера Панчо Вильи. Это применение сил закончилось полным провалом. Для американских военных стратегов, которые используют этот исторический прецедент в качестве негативного примера, речь идет прежде всего о том, чтобы перевернуть полюса: сталкиваясь с асимметричными угрозами, исходящими от небольших мобильных групп «негосударственных субъектов», использовать небольшие мобильные соединения людей или, что предпочтительнее, дистанционно управляемых устройств, следуя логике целевых атак.
