Рассказчик описал череп столь подробно, что Ральф Ангус буквально ощутил, как раскидистый папоротник прорастает сквозь его собственные глазницы. Джадд внимал молча. Фоссу временами казалось, что его молчание исполнено глубочайшего смысла.
Вскоре гости разбились на группы и беседовали при мерцающем свете камина или же дремали, прикрыв веки. Немец подошел к бывшему каторжнику, сидевшему в стороне, и решил с ним поговорить. Облокотившись о стену и скрестив лодыжки, он навис над Джаддом в своей обычной манере и не без церемоний спросил:
– Скажите-ка, мистер Джадд, вот вы владеете землей и все же готовы покинуть ее на время экспедиции, сколько бы та ни продлилась? – Фосс решил предоставить бывшему каторжнику лазейку.
– Да, – солидно ответил тот. – Жена у меня крепкая, оба сына тоже привыкли к трудностям.
В ответе не промелькнуло ни тени сомнения.
– Должно быть, вы твердо убеждены в необходимости подобных экспедиций, – заметил Фосс, все так же глядя на Джадда сверху вниз.
Исследователь вспомнил, как в предыдущем путешествии обнаружил известняковую глыбу, которой природа сообщила почти человеческие формы, исполненные схожей задумчивой простоты. Каторжник сказал:
– Мне доводилось бывать на северо-западе страны. Вам наверняка говорили. На основании этого опыта я считаю долгом предложить колонии свои услуги.
– Несмотря на допущенную по отношению к вам несправедливость?
Немец искренне заинтересовался подобным проявлением парадоксальности человеческой натуры. Хотя по части парадоксов он был еще тем специалистом, данный случай показался слишком странным даже ему. Поэтому он продолжал изучающе смотреть на поселенца, словно теперь они поменялись местами и иностранцем сделался Джадд.
Джадд беззвучно шевелил губами.
– Несмотря на… да, пожалуй, – ответил он, не поднимая глаз.
– Со временем я надеюсь узнать вас получше, – проговорил немец.
Бывший каторжник скривил губы и хмыкнул то ли с сожалением, то ли с недоверием, на что задумавшийся над собственными недостатками Фосс не обратил внимания. По сути, удовольствие от знакомства с Джаддом, как он себе его представлял, обернулось разочарованием: скала не поймет скалу, камень не сойдется с камнем, разве что в противоборстве. В силу своего характера Фосс тоже был каменной глыбой, только более рыхлой, с включениями осколков нервов и темных минеральных отложений, чье предназначение определить не так-то легко.
Джадд уклончиво заявил:
– Я – человек простой.
