Кошачье зрение, как я называл способность видеть в темноте, неплохо справлялось со своей задачей. И только благодаря ему и шестому чувству не рухнул в пропасть.
— Надеюсь, Эатон не оступился, – произнёс я, смотря во тьму, что расстилалась внизу. Мне совершенно не хотелось это проверять.
Внезапно каменный пол вновь дрогнул. С потолка посыпалась мелкая крошка. А где-то вдалеке послышались ругательства.
– О, узнаю добрых шахтёров. Интересно, они похожи на гномов, или такие же эльфоподобные?
Прижавшись к стене, продолжил двигаться вперёд. Голосов больше не слышалось, и это напрягало. В пещере определённо кто-то присутствовал, вот только он совсем не походил на работягу. По крайней мере, мне так казалось, но неистово желал, чтобы мои догадки оказались неверными.
«Будь осторожен. Я чувствую угрозу», — голос Тени заставил вздрогнуть, вот уж кого не ожидал услышать в своей голове.
– Да неужели? — тихо съязвил, но Тень не обратила на это никакого внимания и замолчала.
Вокруг снова воцарилась тишина. Только на этот раз её можно было назвать звенящей. Абсолютно никаких звуков, словно я попал в вакуум. И от этого заложило уши. Тишина давила со всех сторон с каждой секундой всё сильнее. На мгновение заложило нос, а в следующий миг почувствовал, как капелька крови скользнула по губам. Но я не мог даже стереть её, так как в голову будто вонзили сотни раскалённых игл, пронзили мозг и теперь прокручивают внутри, желаю превратить его в тушёное рагу.
– А-а-а! — заорал я, упав на колени и зажав уши руками.
Тяжёлый удар. Кто-то врезал мне по лицу, окончательно опрокинув на холодный пол. Во рту почувствовался металлический привкус. От головной боли не мог открыть глаза и лишь с огромным усилием смог слегка приподнять веки. Как раз вовремя. Нечто тёмное снова летело мне в лицо. С трудом материализовал чёрную руку и ударил когтями. У меня получилось отбить массивную ногу, прорезав одежду и плоть. Но всего этого я не видел, лишь почувствовал, силы Тени увеличивали все чувства, в том числе осязание.
– Ар! – прорычал некто, стоявший надо мной и тут же скрылся с поля зрения.
Давление продолжало усиливаться. Всё, что я мог сделать — это ползти. От каждой мысли взрывалась голова, но приходилось думать. Даже с такой болью.
«Ловушка. У неё должна быть грань».
Поэтому я полз, туда, куда, по-моему, убежал неизвестный. И вскоре меня начало отпускать. На глаза изнутри больше ничего не давило, дышать получалось полной грудью.
