— Это же Рам, господин! — шепнула мне вдруг в самое ухо Мунни. — Они убьют его! Спаси его, умоляю тебя!
— Что такое рам? — не въехал я.
— Его зовут Рам, господин, и он из нашей деревни!
— Ты предлагаешь мне повсюду выкупать всех твоих односельчан, какие нам только попадутся? — Этот односельчанин Мунни, надо полагать, должен бы быть таким же потомком индийских шелкоткачей, как и она сама, и такие рабочие кадры, ясный хрен, на дороге не валяются, но и недавно купленная рабыня не должна забывать о своём месте.
— Нет, только этого, господин! Рам был одним из лучших ткачей во всей нашей деревне! Очень тебя прошу!
— И ты просишь за него именно как за хорошего ткача? — что-то мне показалось сильно сомнительным, что её мотивация именно в этом.
— Он небезразличен мне и сам по себе, — призналась она. — Но ты не пожалеешь, господин, — я сказала тебе правду о его мастерстве!
На Востоке обычно считается крайней бестактностью, если гость вмешивается во взаимоотношения хозяина с его рабами, и без веской на то причины делать этого там не стоит. Но тут причина-то достаточно веская, а заплаченные за «экскурсию» деньги делали уместным и «экскурсионное» любопытство.
— Они не слишком увлеклись? — спросил я управляющего. — Убить ведь могут!
— Если и убьют — невелика беда, чужеземец! — ответил тот. — Этот негодяй уже не первый раз осмеливается пререкаться с надсмотрщиком. Он хороший ткач, и я щадил его до сих пор. Я прощал ему, когда он отказывался от подсобных работ. Я простил, когда он переделал станок не так, как у всех, — это был очень дурной пример для прочих, но ему так было удобнее, а он очень хороший ткач, и я простил ему его самовольство. Но теперь, всемогущий Серапис, моё терпение иссякло!
— А что он сделал неподобающего на этот раз?
— Негодяй испортил работу. Нарочно испортил, не случайно! От него не так уж и много требовалось — ткать самый обычный материал, с которым справится и новичок. А этот смутьян возомнил, будто лучше нас знает, что и как ему делать! Он зачем-то сдвоил нити, и ткань вместо гладкой получилась шершавой! Взгляни сам, чужеземец!
Я посмотрел и пощупал «брак», представляющий собой весьма оригинальный вариант привычного по нашему современному миру казённого «вафельного» полотенца.
— Но ведь он неплохо придумал, уважаемый!
— Да кто просил его придумывать! Всемогущий Серапис! От него требовалось выполнить задание и ничего более! Я должен поставлять на склад нормальную гладкую ткань, а он сделал шершавую! Кто примет её у меня, и как я отчитаюсь перед начальством за потраченную зря пряжу?
