Натали отказывалась жалеть Массимо, услышав в его словах что‑то похожее на боль.
Брунетти шантажировал ее. Этот безжалостный мерзавец даже не заметил бы ее, упади она к его ногам. Так что она не поддалась порыву прикоснуться к нему и разгладить его нахмуренные брови.
- Тогда мы не обязаны идти туда. Ты ведь можешь отказаться? Все‑таки ты взрослый человек. У тебя есть собственная компания. Кому какое дело, если…
Массимо в ответ рассмеялся, и его смех, теплый, мужской, проник под ее кожу, достигая ее сердца.
Она повернулась, чтобы глянуть на него, и растерялась еще больше, потому что его лицо в свете луны было таким красивым!
- Что? - с сарказмом спросила Натали, стараясь не обращать внимания на любопытные взгляды пары‑тройки гостей, обращенные в их сторону.
- Кажется, ты защищаешь меня. Дорогая, неужели я начинаю тебе нравиться?
Это выражение нежности окончательно смутило ее.
- Так же, как вредоносной программе может понравиться зашифрованная система, - отрезала она. - Я серьезно, Массимо, мы можем уйти?
На этот раз улыбка отразилась в его серых глазах.
- Это только отсрочит драму. В случае с Гретой лучше покончить со всем как можно быстрее. Тебе только нужно хлопать ресницами, притворяться, что ты обожаешь меня, и благодарить гостей, когда они будут говорить, как же тебе повезло.
- И как только за время нашего непродолжительного и вынужденного знакомства ты пришел к выводу, что я из тех, кто хлопает ресницами и обожает мужчин за одно их существование?
- А что тебя так волнует? - Массимо притянул ее к себе, окутав теплом своего тела.
- Ничего. Просто…
Он пристально посмотрел ей в глаза.
- Натали…
- Массимо, никто не поверит тебе.
- Не поверит во что?
- Что я твоя невеста. Что ты можешь влюбиться в меня. Я чужая в твоем мире.
Он медленно окинул ее взглядом с ног до головы.
- Ты права.
- Наконец‑то мы хоть в чем‑то согласны, - фыркнула девушка, стараясь не подавать вида, как сильно ее задели эти слова.
- Именно поэтому они и поверят. В любом случае слишком поздно. Даже она здесь.
- Кто?
Массимо развернулся и встал к ней вплотную. И Натали застыла, когда он поднял руку, чтобы коснуться ее лица.
- Та, которой я должен отправить сообщение самым дипломатичным способом из всех возможных. Я собираюсь прикоснуться к тебе, дорогая моя, хорошо?
- Нет, не хорошо, Массимо, - запаниковала она. - Почему ты хочешь дотронуться до меня?
- Я сделаю это для публики, - ответил он, но его взгляд говорил другое. - Я собираюсь прикоснуться к тебе и поцеловать и, может быть… Все, что тебе нужно, - это закрыть глаза и подумать о своем будущем, не омраченном визитами в тюремные камеры.
