Неудачные попытки выудить информацию у Раделя встречались с сопротивлением и заканчивались наставническими лекциями.
Говарт, говорил Радель, никогда не был поощряем Регентом. С чего Дэмиен это взял? Регент оставил Говарта при себе из какого-то обязательства перед его семьей. Почему Дэмиен спрашивает о нем? Разве Дэмиен забыл, что он здесь только для того, чтобы делать то, что ему велят? Нет нужды задавать лишние вопросы. Нет необходимости заботиться о том, что происходит во дворце. Он должен выбросить из головы все, кроме мысли, что он здесь для того, чтобы дарить удовольствие Принцу, который через десять месяцев станет Королем.
Теперь Дэмиен запомнил, как надо говорить.
* * *
На шестой день, когда походы в бани стали абсолютной рутиной, он не ждал ничего необычного. Но неожиданно в рутине произошли некоторые изменения. Его повязка была снята за пределами бань, а не внутри. Оценивающий взгляд Раделя остановился на нем, как на выставленном на продажу товаре. Были ли подходящие для этого условия? Да, были.
Дэмиен почувствовал, как с него снимают оковы. Здесь, снаружи.
Радель коротко бросил:
— Сегодня в банях ты прислуживаешь.
— Прислуживаю? — переспросил Дэмиен. Это слово вызвало в воображении изогнутые ниши, их предназначение, переплетенные тела выгравированных фигур.
Времени, чтобы все обдумать или задать вопросы, не было. Так же как на ринг, его втолкнули в открытые двери бани. Стражники вышли, закрыли двери снаружи и превратились в едва различимые тени за резными узорами.
Он не знал, чего ожидать. Возможно, развратную сцену, похожую на то, с чем он встретился на ринге. Возможно, питомцев, нежащихся здесь и там, обнаженных и окутанных паром. Возможно, живую картину: движущиеся тела, стоны, всплески воды.
На самом же деле в банях не было никого, кроме одного человека.
Нетронутый паром, одетый от шеи до кончиков пальцев, он стоял в том месте, где мылись рабы перед тем, как их пускали в основные бани. Когда Дэмиен разглядел, кто это, то невольно дотронулся до своего золотого ошейника, не в состоянии поверить, что сейчас он не связан и что они находятся наедине.
Лорен прислонился плечами о стену из плитки. Он рассматривал Дэмиена из-под золотистых ресниц со знакомым выражением неприязни на лице.
— Так мой раб такой застенчивый на арене. Разве ты не трахал мальчиков в Акиэлосе?
— Я вполне цивилизован. Прежде чем насиловать кого-то, я сначала проверяю, сломался ли уже у него голос, — ответил Дэмиен.
