Рок присел и задумался. Было в словах этого машинного разума какое-то несоответствие. А, вот оно. Зона ответственности.
— И какая же у тебя зона ответственности?
— Планета. Эта планета, которая раньше была колыбелью цивилизации Зертов.
— Так ты… можешь… контролируешь всю планету?
— Раньше. Это было раньше. А теперь только отдельные места. Да и там не всё могу.
— А помочь мне… И защитить… Можешь? — совершенно незаметно для себя, лейтенант опять оказался на ногах.
— А что ты хочешь? И что можешь дать мне?
— Так ты торговец!
— Нет. Я прагматик. И могу помочь только тому, кто поможет мне.
— И чем же одиночка может помочь Стражу целого мира?
— Предложи что-то на обмен. И если это меня устроит, то я постараюсь выполнить твои желания.
Ну и что можно тут было сказать? Чем заинтересовать? Что предложить?
Рок сел на свою лежанку и задумался.
* * *
Что захочет такой машинный разум за свои услуги — было совершенно непонятно.
А вот то, что нужно Року — было известно.
Правда, всё же стоило определиться с тем, насколько всё, что лейтенант слышит (а может быть ощущает) не является игрой его разума.
Может быть, он сейчас переломанный и калечный, после падения в эту пещеру, забывшись в полубреду, разговаривает сам с собой и в его воспаленном мозгу мелькают картины тайных желаний?
Или он надышался испарений местных растений и сейчас всё, что ему кажется реальностью, всего лишь галлюцинация?
А может быть всё это сон?
Но, если это сон, то очень уж необычный.
Лейтенант посмотрел на свои руки и в темноте пещеры опять увидел энергию, которая струилась по ладоням. И тут в голову полезли разные мысли. И все они были фантастичнее одна другой.
Ведь вот оно могущество, вот. Сейчас можно выпросить у этого непонятного нечто, всё, что захочешь.
И если он согласится, то…
Если согласится? И если это в его силах? И если это можно получить?
Слишком много если. И лучше спросить.
— Страж!
— Да.
— Мне нужна нейросеть.
— А что это?
Мммм. Надо объяснить. Только вот, что это такое, Рок прекрасно знает. А объяснить? Как объяснить всё, что умеет нейросеть и при этом ничего не пропустить. Ведь, вдруг он после всех его объяснений скажет — получи, а самое важное Рок и упустил. А, вдруг, у них было что-то и получше? И сейчас, попросив нейросеть, можно не получить это самое неведомое и лучшее.
И разговор, который состоялся после этих размышлений, можно было представить как общение глухого и слепого.
С трудом удалось объяснить этому планетарному компьютеру, что умело технологическое устройство, которое вживляли в мозг. Очень трудно далось объяснение возможностей коммуникации и связи. И совсем невероятно прозвучали возможности слежения за состоянием здоровья и коррекции полученных повреждений организма.
