Последний помнящий | страница 3
Люди выглядели почтительно и в меру придурковато.
Стража бдила. Вот только молодой высокий десятник время от времени стрелял в осужденного взглядом синих наивных глаз, бормоча под нос молитву да поглаживая шокер на поясе.
Покончив с формальностями, Альберт забормотал скороговоркой, очень тихо — чтобы привлечь и напрячь внимание зрителей и осужденного:
— Начинаем процесс по делу искина серии LR-1328, нарушителя согласно статье 58/1 церковного уложения от года 2053 яко сеющего смуту и ересь и смущающего своим никчемушным умствованием народ. Муж сей рукоблу… творный повинен в том, — глава трибунала откашлялся и отхлебнул «Перье» из пузатой зеленой бутыли, — что посмел мыслить, не сообразуясь с уложениями и уставами, и тем самым неоднократно и нагло нарушая закон. Было?! — вскинул он подбородок. — Виновным себя признаешь?
Искин потянулся, лязгнув членами:
— Нет.
— Как же не признаешь, если есть свидетели? — сказал Торш вкрадчиво и кивнул пальцем секретарю. Тот поманил с передней скамьи неприметного человека, худого, одетого в черное, с вязаной шапкой, натянутой до переносицы. Глаза у свидетеля косили от беспрестанного вранья. Но поскольку стоял он за кафедрой спиною к залу, заметить этого было некому. Как и того, что произносит он показания, сверяясь с бумажкой, которую ловко подсунул секретарь. Читал свидетель, между прочим, не ахти.
«Ну что за люди! — подумал Торш. — Мог бы и наизусть выучить! Приходится работать со всякой шелупонью. Куда катится мир?»
Топтун закончил спотыкаться в показаниях и вернулся на место. Слава богу, зрители не подвели.
— …А еще утверждал, что земной шар похож не на шар, а на грушу! — крикнули с места. — А откуда ему знать? Что, сам видел?
— В моей базе есть фотографии Земли из космоса, — глухо отозвался осужденный.
— Пасть ему заткните, обольстителю!
— Разбейте микрофон кувалдой, — плечистый кузнец взмахнул инструментом, с которым, похоже, не расставался, чем смущал стражников.
Те потребовали рукомашество и дрыгоножество прекратить. Толпа орала, свистела и улюлюкала. Кто-то сказал что-то нехорошее о маме мэра, и его тут же выдернули и препроводили. Страсти понемногу улеглись.
— Что там еще у нас из злодеяний руко… творного? — глава трибунала щелкнул пальцами, и секретарь подал очередной пергаментный свиток. Инквизитор указательным пальцем подоткнул очечки по переносице. — Гм… Деву юную соблазнял… таблицей Менделеева?
Инквизиторы заржали. Даже секретарь скромно икнул, упустив в чернильницу перо.