Милосердие наказуемо, подумал Даль. Не утонул, ранен, перехватим.
— Предупредите людей, что опасен, — отец Арсений хрипло откашлялся.
— Предупредим. А вы своему начальству дайте знать, пусть в храмах объявят, чтоб стереглись. Если зверь отведал крови — не остановится. Пафнутий Карлович, составьте список, что у мессира Когутова пропало. И действуйте!
Комиссар хлопнул себя по лбу. Залевич! В каземате перезрела, должно быть. Кликнул Зину:
— Залевич ко мне!
Мята ворвалась фурией, потирая запястья, с которых только-только сняли кандалы:
— По какому праву?! Как вы смеете?! Затыкать горло свободной прессе?
— Буйство девушке не к лицу, — ехидно протянул Даль. — Садитесь.
Мяте садиться не хотелось, хотелось буйствовать, косы мотались, руки мельтешили.
Комиссар с трудом оберегал от нее предметы на столе, отодвигая подальше.
— Чаю?
— Обойдусь! Я жаловаться буду!
— Кому?
— Я в суд обращусь. И к общественности.
— Давайте ближе к делу, — насмешливо сверкнул глазами Даль.
— Извольте, — Мята внезапно успокоилась и без стеснения бухнулась в глубокое кресло. Мелькнули симпатичные коленки.
Девица обдернула юбку.
— По какому праву вы удерживаете у себя мону Воронцову? Я требую ее немедленного освобождения!
— Во-первых, Адашеву, — сказал комиссар скучно. — Или вас не посвятили в подробности ее брака?
Но Залевич не взять было голыми руками.
— Саша ее защищал! И это не может служить препятствием истинной любви!
— Только в романтических сказках ваших коллег, — ответил Крапивин ядовито. — А закон думает другое по этому поводу. В Метральезе полагается покаяние и монастырь. В Искоростене — неверную супругу волокут голой по улицам, а потом побивают камнями.
— Вы сперва докажите, что она неверна! — сверкнула глазами Мята. И Даль охотно шлепнул перед ней стопку газет, вышедших назавтра после прибытия Адашевой в Эрлирангорд.
Залевич перебирала их, и нижняя губа тряслась от гнева.
— Это все сфабриковано! От первого слова до последнего. Вы! — она обвиняюще ткнула в Даля пальцем. — Вы его сыграли!
— Чем чудовищнее ложь, тем охотнее в нее поверят, — ухмыльнулся Даль.
— Я… я это так не оставлю! Вся общественность узнает. Мы организуем пикеты, демонстрации. Мы дойдем до Круга! Далеко не все там одобряют ваши методы и вашей самозваной государыни! Мы подписи соберем…
— Вам лучше придержать язык, госпожа Залевич. А то…
— А то что? — перебила она дерзко, выбираясь из кресла и вытягиваясь в рост. — Измыслите клевету обо мне? Натравите цепных псов?! Вы, комиссар, вы обязаны защищать закон, а не эту… это извращение! Чудовище! Выдумку, посмевшую прикинуться настоящей! Жена Сана умерла, он был в отчаянье! Он любым способом хотел ее воскресить! И не знал, что порождает чудовище, от которого сам откачнется в страхе! Не знал, что она тоже поднимет руку на Создателей! Из голимой ревности станет отравлять жизнь ему и несчастной Арише. Унижать, преследовать… Веригами висеть у него на шее. А то бы ни за что и никогда не выдумал эту ошибку! Эту бессовестную бабу, посмевшую…
