…»
— Вот эта ложечка, я сжимал ее в ладони, чудом не поранясь и не сломав черенок.
Комиссар обвел ногтем тощую фигурку в шапочке с пером:
— Сан написал сказку.
— Пафосно-скучную, как обычно? — неловко пошутил Хранитель.
— Жестокую. Где Крысолов врывается в провинциальный городок и ставит его с ног на голову, чтобы наказать за прежние обиды и прегрешения.
— А одинокий мститель ему противостоит, — заметил Феликс прозорливо.
— Не такой уж одинокий, но… да.
— Почему-то я так и думал, что Сану нужен враг, — Сорен вздохнул. — Серьезный враг, что подчеркнет бесспорные его достоинства и отразит недостатки в выгодном свете. Одинокий бог повержен. Борьба с системой хороша, когда та отвечает взаимностью. И в барышнях не вызывает умилительных рыданий. Что до Алисы — то Сан то ревновал ее к каждому дереву, то считал несчастной жертвой использующего ее Круга, а из жертвы какой враг? Что ж, если мессир Халецкий так желает, я буду ему самым искренним и беспощадным врагом.
Повинуясь порыву, Крапивин положил на стол футляр с «искоростеньской иглой»:
— Государыня убедила себя, что ее убьют в годовщину коронации. Она не может спать и попросила меня раздобыть вот это.
Феликс достал артефакт, брызнувший в глаза жидким золотом отраженного света. Провел ногтем вдоль клинка, отмечая риски.
— Вы с ума сошли! Кто вам ее дал?
— Мона Камаль.
— Как мило… — выплюнул Сорен. — Почему вы не обратились к прелату Майронису? Увезли Алису не в Паэгли, а сюда, к больному прошлому? Богомолье — еще и жирный плюс к ее репутации в глазах верующих.
Крапивин фыркнул.
Сорен наклонился к Далю:
— Рассказывайте, комиссар. Рассказывайте подробно. Не упуская деталей.
— Новый город как новая любовь. Так подумал Даль, прыгая с последней ступеньки вагона. Он бывал в Эйле, прежде, но нехорошо и недолго, уезжал под покровом ночи, и потому лишь сейчас мог оценить, каким сокровищем обладает…
Хранитель слушал внимательно, не прерывая, не выражая своего отношения к услышанному, только как складка залегла между бровями с самого начала истории, так там и оставалась.
Он дослушал, помолчал и сгреб футляр с «иглой».
— Эта гадость останется у меня. Когда вы планировали уехать, Даль Олегович? Я добуду билет в соседнее купе. Вы пристроите меня во дворец. Чтобы я был рядом с Алисой, но не на виду. Истопником, полотером, часовщиком. Там много часов и все их надо заводить, перебирать, смазывать. Если телохранителем — вызовет внимание, а так я смогу остаться невидимкой. И быть с ней рядом во время праздничной церемонии.
