Берегите лес от пожара | страница 14



— Мистика, Андреич, верно? — лейтенант Олег Чуднов по кличке Чудо грохнулся на конец скамьи всеми девяноста килограммами, заставив подскочить второй конец с тоже не легоньким капитаном. Роману Андреевичу показалось, он слышит скрип выходящих из досок ржавых гвоздей. Капитан схватился за край скамьи ладонями.

— Третьего бомжару срезнем упокоили.

— Второго, — поправил начальник ядовито. — А мистика была бы, если бы отделению дали новый электромобиль. Или, хотя бы, аккумулятор. Чем, ты сказал, его?

— Срезнем, — не поддался на подначку Олег. — Плоским наконечником без зазубрин. Зазубренный так просто не выдернешь, тут либо насквозь прокалывай, либо с мясом рви. А от бронебойного ранка круглая. Говорю: срезень. С такими хорошо на уток ходить.

— Ага, — капитан с ненавистью покосился на простирающийся за спиною лес. Лесом эту хилую рощу можно было назвать лишь спьяну. Так, скопище деревьев, за пять минут пройдешь из конца в конец. С севера, где город, и с востока — железная дорога. С запада — давно не ремонтированное шоссе. На юге в просветы между соснами скалится кирпичная кладка психушки для виртуалов. Убогий лесок до сих пор не оправился от соседства с автозаправкой и нефтепроводом и вряд ли когда оправится. Любимое место отдыха горожан — тире — свалка. Бурелом, кострища, груды битых стекол, пластика и фольги, которые никогда никто не уберет. Наоборот, с каждым выходным и праздником прибавляются новые. И драки тут периодически случаются. Спилить бы его к свинячьей матери или вывести по бумагам за городскую черту, чтобы голова не болела.

А началось все почти с анекдота. Бабка с дедкой отправились по грибы.

Роман Андреевич скривил одутловатое лицо. Щас! Как говорит внук Артемка, «не смешите мои копыта». Может, маразм у них. А может, наливались с утра. Только заблудились и орали под сосной. Пока не вышел на их крики длинный парень в сером плаще и с рюкзаком. Древним таким рюкзаком, без прибабахов: две широкие лямки да пара кармашков. «Сидор» называется. Да еще лук у него на плече висел. И спрашивает дедку с бабкой: «Чего голосите, добрые люди?» А они ему: «Да вот, сынок. Станцию ищем». Паренек взял да к железке их вывел. А оглянулись старички: и нет никого.

Посмеяться да забыть — если б не бомжи, убитые стрелами.

Лес дохнул в затылок стынью — точно прицеливался. Капитан сердито поерзал, будто отгонял наваждение. Скамья протяжно застонала под весом. Равалится, так-перетак. Роман Андреевич встал.