— Ну ты даешь! — произнес Кирилл совершенно искренне. — Надеюсь, это не галлюцинации и не от Харитиного медицинского спирта мне поплохело.
Тарас смахнул с рубахи невидимую пылинку.
— Знаешь, я бы тоже сейчас охотно выпил. Такое быстрое превращение отнимает силы. Хочешь «мерло» урожая 3816 года?
— Хочу, — кивнул Марцелев и задумчиво потянул к себе футляр с миниатюрами.
— И закуска, — Тарас поставил на салфетку блюдце с тонко нарезанным плавленым сырком. — К красному вину сыр — это аристократично. Итак, выпьем за инквизитора, узревшего мое истинное лицо!
— Вот же зараза! — с этим восклицанием Кир опрокинул в себя бокал. Картина мира рушилась. Друг прятал от него в шкафу такого крупного скелета и ничего не сказал. Впору было возрыдать или набить Тарасу морду. А с другой стороны, ведь каждый имеет право на личную жизнь. Вот, например, Бьянка. Марцелев никогда и никому — он даже поводил перед лицом указательным пальцем — не говорил, что в него влюблен искусственный интеллект.
— А Олька… она тоже того?
— Не, — Андреич отставил бокал и мечтательно завел глаза. — Она ближе к оригиналу. Только уши округлила.
— А кто она у вас там?
— Моя жена.
— Да я не о том! — Кир подцепил вилкой кусочек сыра.
— А… ну тоже княжна типа. А вообще ведьма.
— Так это из-за меня вы маскировались? Чтобы я на костре ее не сжег?
Тарас захохотал.
— Скажешь! Эта сама кого хочешь сожжет! Огненный маг она у меня.
— То есть… — разговор выворачивал явно не туда, но под терпкое мерло казался вполне естественным, — у вас там маги?
— Прости, Киря, но человек ты темный, — Тарас похлопал инквизитора по плечу. — Погряз в делах и миром не интересуешься.
Марцелев надулся. О Даринге он вообще-то слышал. На Земле о ней узнали лет сто назад. Уникальная планета земного типа, где магия является такой же обычной физической составляющей, как сила тяжести или магнитное поле. А еще там на долгое время застрял после аварии звездолет «Твиллег» с экипажем. Застрял до тех пор, пока потомкам космонавтов все же удалось восстановить Врата и связаться с Землей. Что тогда творилось, невозможно описать. Колонистов с Даринги встречали, как героев. Фото, видео, интервью с ними были забиты новостные ленты. Туристы и ученые становились в очередь, чтобы хоть одним глазком взглянуть на уникальный мир.
Потом во все тяжкие пустились поэты, прозаики, сценаристы, композиторы и художники…
Даже сейчас еще всплывают отголоском то диссертация по дарингскому фольклору; то мюзикл, взявший за основу судьбу первопоселенцев, то фильм, то компьютерная игра. Не говоря уж о моде на рыжих котов и имена Люб и Одрин.
