Александр сказал Елене:
— Существует убеждение, что все тучные люди добры, так как жир будто бы поглощает желчь…
— Возможно… Но ему, бедняге, трудно передвигаться… Его же впору переносить на носилках…
Все везли с собой припасы для пиршества. Князь встречал всех приветливо, рассказывал, чем живет столица, расспрашивал о местных новостях.
Александр спросил у пана Бурштына:
— Дом у тебя новый… Недавно, видно, живешь здесь?
— Да, государь. Здесь мы с женой решили вить родовое гнездо… Посмотри, как здесь красиво, — повел рукой по окрестностям пан Бурштын. — Рядом речка с красивейшими лугами, леса вокруг… Да и поля родят неплохо, слава богу…
Вскоре все лучшее, что было в доме и хранилось для подобных случаев и праздников, оказалось на столе. Во время обеда Александр спросил у шляхтичей:
— А как вы, Панове, относитесь к нашей союзнице Польше, которая при моем отце составляла с Литвой единое государство, — спросил Александр…
— Мой государь, — по праву хозяина выступил вперед пан Бурштын. — Многое, что есть в Польше, является приманкой для нашей шляхты. И мы хотели бы и себе добыть такие же привилегии…
— А почему ты говоришь от имени всей шляхты?..
— Но многие думают, так как я, государь…
— А мне думается, Панове, — сказал великий князь, — что для нас не все хорошо то, что делается в Польше… Все, что нужно для свободной жизни шляхты-дворян, всех насельников княжества, дано в привилеях моих предшественников — великих князей. Отец мой более тридцати лет тому назад постановил, что никто из князей, панов и мещан не казнится смертью и не наказывается по чьему-либо доносу, явному или тайному, или по подозрению, прежде, нежели будет уличен на явном суде в присутствии обвинителя и обвиняемого. За чужое преступление никто другой, кроме преступника, не наказывается, ни жена за преступления мужа, ни отец за преступление сына и наоборот. Также, как и никакой другой родственник, ни слуга…
Гости внимательно слушали великого князя, и он спросил:
— А то, что иностранцы не могут получать должностей и земель в нашем княжестве, разве не является основой всех ваших прав и привилегий?
Все гости и особенно усердно пан Бурштын закивали головами в знак своего абсолютного согласия…
Чтобы освежить воздух хозяйка, слуги опустили верхние половины окон. Гости вышли во двор освежиться и размяться. Солнце начинало клониться к закату. Установились минуты тишины и покоя, которыми, как правило, завершаются летние, солнечные дни. Все в природе застыло. Только в отцветших кустах сирени, видимо, в благодарность прожитому дню негромко разливали свои скромные трели пестренькие, с желтовато-белыми полосками на головах залетевшие из речной поймы непоседливые самцы камышовки…
