Тут Бельский остановился, то ли для того, чтобы отдышаться после непривычно длинной для него речи, то ли для того, чтобы овладеть вниманием всех. Наконец он продолжил:
— Да, пусть каждый подумает, на пользу ли Польше, ее будущему будет небрежение нами волей короля? Я повторял много раз и еще раз скажу: величие Польши в незыблемости устоев, в обязательности для всех воли и авторитета короля, тем более бывшего, уже покойного, которого многие из нас называли великим.
Тишина, установившаяся во время речи пана Бельского, сразу же была нарушена. Магнаты и вельможи, по обыкновению, бурно, практически не слыша друг друга, начали обсуждать между собой все услышанное.
Пан Лович, сидевший крайним и слывший вольнодумцем, сказал соседу:
— Утешиться мы можем только тем, что Александр, младший из Казимировичей, ничем толковым не проявил себя и не отличился. Во всем и всегда слушался отца и королевских советников… А о расточительности его я и говорить не стану: ни золото, ни серебро он считать не привык… Так что можно его в Литву и отправить.
Сосед пана Ловича отозвался:
— Я считаю, что литвинам будет оказана большая честь: как ни как Александр, вопреки распространяющимся слухам об обратном, является сыном Казимира Великого и Елизаветы, дочери императора священной Римской империи. Внук литвина Ягайло… Он станет хорошим Великим князем литовским…
На это из задних рядов донеслось:
— Великим князем нельзя стать, им нужно родиться… А Александр легкий человек и живется ему легко…
Раздался и голос в защиту Александра. Многозначительно улыбаясь, сенатор Ставский сказал:
— Да, Александр обожает женщин, как, кстати, и некоторые сенаторы… Но когда требуют какие-то высшие соображения, он умеет не поддаваться даже самым обольстительным любовным чарам… Тогда для него проблемы долга и чести, интересы государства превыше всего. Он искренен насколько это можно в его положении, храбр и благороден…
Устав от споров и перепалок, пришли к общему мнению: Великим князем литовским будет Александр. Владислав III, как и коронный, совет принял предложение панов из Литвы, но с условием: послать Александра в Вильно не в качестве литовского монарха, а как наместника короля Польши. Сразу же после этого вельможи литовские — епископ виленский Войтех Табор, воевода трокский Ян Заберезский, староста жмудский Станислав Янович, воевода полоцкий Станислав Глебович и смоленский наместник Станислав Кишка, не откладывая дело в долгий ящик, тут же, в Кракове взяли с него обязательство не отнимать волости ни у кого и ни в коем случае, кроме как за преступления, заслуживающие лишения чести и жизни.
