— Иди сюда, ципа, — это сказал он.
Этот голос я никогда ни с чьим другим не спутаю. Голос был моего старшего сына, чуть хрипловатый, уже сформировался, еще год назад он был звонким, но теперь низкий и резкий. Я пошевелилась, не могла выдать себя, не могла… Только не это. Окончательно перевернувшись на живот, не обращая на боль в ноге, стала вставать на коленки. Голову как можно ниже, делала все осторожно, боялась, что слетит парик.
— Смотри, а она хочет, — азер подошел и шлепнул меня по ягодице. — Жаль, что я уже выстрелил. Хочешь? — спросил он у меня.
Ужасный вопрос. Я молча кивнула и стала опускаться на локти, чтобы лицо было ниже.
— Оставлю вас одних, не спеши, у нас еще есть время. — Это азер сказал моему сыну, а потом нагнулся ко мне и добавил. — А ты царапалась, я же говорил, что сучка, а сучкам нравится трахаться. Вот, на такси, — и бросил прямо перед лицом мятую купюру.
Он ушел, осталась я и сын. Встать? Нет. Он никогда не простит, но ведь это мой сын, я не могу. Душа разрывалась, а сама в это время выпрямляла коленки и приподнимала свой зад вверх.
— У тебя красивый… — Не закончив, сухо сказал он.
Я заморгала, открыла пошире глаза. Мокрая трава была освещена луной, темно-синий свет падал сзади. Я отчетливо видела свои руки, видела листву, все видела. Все… Теперь уж точно все кончено. Страх сменился равнодушием, какой смысл сопротивляться, скрывать, лгать себе. Он узнает меня, узнает…
— Ты ведь не против? — спросил он и по-свойски положил руку мне на поясницу.
Я тут же тупо кивнула. Ладонь была горячей, мужской. Он провел ею по свитеру, коснулся лопаток. Я опустила плечи и голову еще ниже. Боялась, боялась, что узнает меня. Потом его рука скользнула и коснулась груди. Все защемило, сквозь ткань почувствовала… Боже мой… Мне приятны его прикосновения. Как я могла. Сжалась, готова была терпеть сколько угодно времени, лишь бы не узнал меня. В животе заныло. Он снова прижал свою ладонь к моей груди, сердце заболело, еле дыша, я перенесла вес тела на одну руку, а другой подтянула свитер вверх. Сын сразу же понял, что я делаю, его рука тут же юркнула под свитер и легла на грудь. Но на этом я не остановилась, подцепив пальцами лифчик, дернула его на себя. Грудь подпрыгнула и повисла. Он как кот быстро среагировал, и пальцы вцепились в игрушку. Иногда это было больно, делал неловко, порой нерешительно, порой грубо и жестко. Но как бы то ни было, мне было приятно, это ведь был мой мальчик, мой сын.
