Я открыл свою тайну на выпускном банкете. Был полный "отвал"!
Татьяна Ивановна Запорожец, мой педагог по сценической речи, ужаснувшись, спросила:
— Может быть, вы, Миша, и по сценречи писали себе отрывки? — Она мучительно вспоминала, что я читал на госэкзамене.
— Я читал монолог Гамлета. Помните? "Быть или не быть..."
— Шекспира вы не переписывали?
— Еще нет, Татьяна Ивановна! Весь текст Вильяма Абрамовича не запомнишь, поэтому я его компилировал.
— Какого Вильяма Абрамовича?
— Шекспира. Мы его так звали на курсе — Вильям Абрамович.
— Господи! С вами, Пташук, не соскучишься. Каким вы пришли на первый курс, таким и уходите.
Это точно! Я так боялся "переучиваться", мне так не хотелось нарушать свою "природу", что я жил и учился по своим душевным правилам. Хотелось идти на занятия — ехал на трамвае через всю Москву на Арбат и слушал лекции. Не хотелось — шел на макаронную фабрику и грузил ящики с макаронами, зарабатывая в день пять рублей, а тогда это были большие деньги, если учесть, что бутылка водки стоила два шестьдесят три. На пять рублей и выпить можно было, и закусить.
С такой же легкостью я ставил первые спектакли в театре, снимал первый фильм "Про Витю, про Машу и морскую пехоту". Мама до самой смерти не понимала тяжести моей профессии. Да, трудно, но снимать фильм, работать с артистами — это наслаждение! Сегодня я согласен с ней, хотя ощущения легкости в нашей профессии добиваешься адским трудом.
Нас учили с первого курса, что все надо делать легко: играть, ставить, двигаться по сцене, быстро схватывать, быть внутренне подвижным, легким, изящным, иначе это не искусство. Это завещание Евгения Багратионовича Вахтангова, это школа моего учителя Бориса Евгеньевича Захавы. За пять лет учебы меня так вымуштровали в училище, что я не понимаю другой школы, не понимаю другого отношения к искусству. Это я не только запомнил сам, но и передал своей дочери, хотя она закончила другую школу - Высшее театральное училище имени М. С. Щепкина при Малом театре России. Любой момент пребывания на сцене — радость!
— Мне лучше на сцене, чем в жизни! — говорит она матери.
Я верю ее словам, потому что мое любимое место — съемочная площадка. Я не представляю свою жизнь без этого колдовского места. Именно на нем родились все фильмы, принесшие мне столько радости в жизни, что хватило бы на всех коллег на студии "Беларусьфильм".
Я уже называл города Европы, в которых состоялись премьеры "Нашего бронепоезда". Но больше всех наград досталось "Кооперативу “Политбюро”".
