– От заведения, – пояснил официант высоким, неокрепшим голосом и направился было к стойке, но Сусловец внезапно поймал парня за руку:
– Посиди с нами. Соку выпей. Давай-давай, не стесняйся!
– Сидеть в рабочее время работникам запрещено, – слегка покраснев, вежливо отказался тот. – И… я сегодня один на зале, не управляюсь…
– Молодец! – одобрил официанта довольный Сусловец и, когда парень отошел, заерзал в кресле, потер руки и обратил ко мне сияющие глаза. – Ну, каков? «Сидеть запрещено…» Володька, сын! Я ему – кафе, но говорю: учись всему сам. Не гнушайся: мой, подавай, подбивай бабки, вникай в каждую мелочь. Начинать надо с самого низу: поднимешься наверх – не споткнешься о какую-нибудь хреновину. И ведь вникает! Будет из него толк. А подрастет – сделаю его мэром.
Вот как: выходит, сок нам подавал будущий мэр!
– Хороший парень, – неопределенно похвалил я. – И сок здесь вправду отменный.
А про себя подумал: пока еще эти замыслы не прочнее замка из песка. Но уже прикидывает, строит планы! Что-то знакомое, дай бог памяти. Ах да, Петруша Гринев у Пушкина: «Матушка была еще мною брюхата, как уже я был зачислен в Семеновский полк сержантом». Неужели времена возвращаются?..
И снова мы сели в автомобили и покатили.
Мчавшийся впереди джип Ивана Николаевича свернул за Пустовцом с главной на второстепенную дорогу, и за поворотом нас сразу обступил лес – сперва смешанный, затем все больше дубовый. И вскоре одни дубы нависали со всех сторон – столетние, двухсотлетние, в три обхвата, раскинувшие свои кроны сумеречно и величаво. Дорога петляла, в просветах между огромными стволами синели густые тени, отвалы вдоль дороги золотились не то песком, не то белой глиной.
Я невольно засмотрелся и пропустил тот миг, когда лес стал редеть, и за последними деревьями замелькали хатки из красного и белого кирпича, крытые серым шифером и огороженные сквозными штакетниками.
– Дубки! – крикнул Мирошник. – Ох и красота здесь, честное слово! Не в селе – за селом!
В самом деле, село было как село, только и всего, что роскошные дубы высились вдоль дороги. Но вот мы сделали крутой поворот и по покатой дуге стали заваливаться куда-то вниз, под гору. И тотчас дома расступились, и на широком пространстве открылась сказочная картина: каменное плато, за ним нагромождение валунов, а между ними, в каменных берегах, небольшая река, бурная, пенная, стремглав несущаяся куда-то. Через реку был проложен мост, под мостом устроены заслонки, через которые с грохотом перекатывались веселые желтовато-зеленые потоки. А за мостом вздымался к небу огромный холм, огороженный каменными стенами, с чугунными воротами посредине, за которыми виднелись вычурные остовы недостроенных зданий.
