Он посмотрел на часы и вдруг помрачнел:
— Вот что я тебе скажу, Джонни. Твои видения действительно не совсем галлюцинации.
Я остолбенел:
— Ты о чем, Марк?
— Я же обещал тебе все разузнать. В последние дни у меня совсем не было времени, но я про тебя не забыл, не сомневайся.
— Что ты узнал?
— Ты не ошибся, Джонни, все действительно сложнее, чем казалось на первый взгляд. Потому я и хотел, чтобы ты приехал. По телефону о таких вещах не говорят. Джонни, как брат тебя прошу — выполни мою просьбу.
— Какую?
— Позволь мне самому во всем разобраться.
Я посмотрел Марку в глаза. Он выдержал мой взгляд.
— И ты ничего мне не объяснишь? Не понимаю, почему ты мне не доверяешь? — спросил я.
Мы с Дарлой договорились не рассказывать Марку о случае в кофейне, но сам я думал о нем постоянно. Откуда взялся фургон, кем был парень в берете на пассажирском сиденье? Как портрет мертвой девушки превратился в фотографию девятилетнего ребенка? Ответов на эти вопросы у меня не было.
— Джонни, ты же знаешь, я тебе доверяю.
— И что же?
— Я тебе все расскажу. Со временем.
— Со временем, Марк?! — Я в бессильном гневе стукнул кулаком по столу. — Ты что, меня всю жизнь опекать собрался? Не выйдет! Я не слабоумный!
— Я этого не говорил.
— Еще бы ты это говорил. Мне-то что теперь делать? Мне, на секундочку, трупы с фургонами мерещатся!
— Очень тебе сочувствую.
Я покачал головой и вполголоса произнес:
— Сомневаюсь.
— Джонни, мы обо всем поговорим, обещаю. А пока постарайся отвлечься. Проводи больше времени с Дженни… И не пей больше. Хотя бы это ты можешь мне пообещать?
Я вскочил на ноги:
— Да как я тебе это пообещаю?! У меня теперь эта девчонка из головы не выходит!
— Джонни, ради твоего же блага…
— Да пошел ты, Марк! Хватит, я тебе не марионетка!
Я выскочил из кухни, хлопнув дверью.
В ту ночь я отлично выспался. Наутро злость на Марка начала мало-помалу стихать. В конце концов, может быть, у него и вправду были веские причины не рассказывать мне всего сейчас?
Я был голоден как волк и потому решил приготовить ударный завтрак: яичницу с беконом, тосты и вафли. Все это я слопал прямо в кухне, врубив музыку на полную громкость. Выбрал «Parklife» группы Blur — в итоге песня стала своего рода предсказанием грядущих событий. Но тогда она показалась мне идеально соответствующей настроению утра. Я чувствовал, что жизнь вот-вот опять мне улыбнется. Пережевывая вафли, я решил откровенно поговорить с Тришей. Настолько откровенно, насколько было возможно в сложившихся обстоятельствах. И постараться, чтобы она меня простила.
