Другая жизнь и берег дальний | страница 10
Анне Павловне непременно захотелось передать Александре Ивановне захватывающие сведения о своей внучке и процитировать во всеуслышание несколько гениальных ее афоризмов.
Нине Сергеевне нужен до зарезу хирург. Не знает ли Анастасия Филипповна хорошего недорогого хирурга? Анастасия Филипповна знает хорошего хирурга, но он очень дорог. «Они все теперь дерут шкуру!» — восклицает Анастасия Филипповна.
На сцене появляется поэт. Когда-то он был любимцем публики. Но теперь он читает свои стихи так громко, что мешает людям разговаривать.
Иван Петрович начинает кашлять. В частной жизни Иван Петрович никогда не кашляет. Его горло в порядке. Но стоит ему появиться на каком-либо собрании, как у него появляется страшнейший позыв к кашлю. Театральный кашель Ивана Петровича напоминает хрип леопарда, сраженного отравленной стрелой африканского охотника.
После седьмого стихотворения поэт теряет прежнюю энергию и начинает сдавать. Интимная обстановка для разговоров быстро восстанавливается.
Николай Ильич рассказывает своему соседу длинную историю о негритянском пекаре, у которого он покупает русский хлеб. Сосед Николая Ильича соглашается, что негры опасные люди.
Занятые разговорами посетители вечера так и не замечают, что поэт минут тридцать назад уже покинул сцену и что прозаик читает свое произведение «Хождение по мукомольным районам». Читает он очень хорошо: невнятно и неслышно. Его чтение действует как снотворное средство. Публика сладко позевывает.
Одна из прелестей нашего мироздания заключается в том, что ничто не вечно под луной. Беллетрист, наконец, кончает свое чтение, и его место на эстраде занимает певица. У нее очаровательные манеры восемнадцатилетней девушки, хотя пылом юности ее ланиты не рдеют.
В то время, как певица поет, певец за кулисами нервно шагает взад и вперед, что-то энергично доказывая самому себе.
В рецензии, которая через несколько дней появляется в русской эмигрантской газете, вечер описан в теплых и задушевных словах.
Кончается рецензия неизменной, ставшей у нас классической, фразой: «Вечер прошел в приятной интимной обстановке».
За кулисами эмигрантского театра
Кулисы русского эмигрантского театра. Актерская уборная. Вера Сарабернарская заканчивает грим. Когда-то она была ослепительной красоты, но сейчас на нее можно смотреть и невооруженным глазом. Сарабернарская эмигрировала в Америку из Франции и говорит с легким французским акцентом, чуть картавя. Французский акцент нисколько не мешает ей играть роли бесприданницы и других героинь Островского. Мы к этому привыкли.