В уголовном розыске Горелов на хорошем счету, процент раскрываемости преступлений у него самый высокий по райотделу. Но что от того Игорю, если наставник его ни во что не ставит, смотрит на него своими хмурыми глазами, как на дебила, не способного ни на что путное.
Это началось с первых дней стажировки. Ну сморозил он в тот раз, сам понял, что сморозил, так нельзя же из-за одного прокола всю дорогу потом третировать человека!
Вот что тогда случилось. Горелов задержал преступника, который нанес своей сожительнице несколько ножевых ран, а нож утопил в болоте. Вынужденный признать свою вину, преступник сказал, в каком магазине приобрел нож. И Горелов послал Игоря в этот магазин — взять под расписку образцы имевшихся в продаже ножей. Чтобы их можно было предъявить для опознания преступнику и потерпевшей. Ну Игорь мигом слетал туда-обратно, вручил Горелову целую дюжину ножей с распиской и замер в ожидании похвалы. Однако, прочитав расписку, Горелов уперся в Игоря тяжелым взглядом исподлобья и, покрутив пальцем у виска, спросил с гнусной усмешкой: «У тебя, что, не все дома? С детства такой или как?». Оказывается, вместо того, чтобы оставить продавщице свою расписку, Игорь взял расписку с нее самой — в том, что она, продавец, выдала эти ножи. Ну и она тоже… неизвестно чем думала…
С тех пор и пошли придирки, подковырки и всякие обидные прозвища: «салага», «Игорь Шерлокович» да «Игорь Пинкертоныч!..».
Надоело! Сколько можно! Игорь из кожи лез вон, чтобы доказать всем и каждому, чего он стоит на самом деле как оперативник. Но рыжий опер продолжал его третировать. А тут еще личная жизнь дала трещину…
«Индюк…». Игорь злился и кусал от обиды губы. А что ему еще оставалось? План, видишь, подавай! Нет, чтобы поддержать инициативу. Вместе сели б и разработали этот чертов план, если уж так он необходим. Что ты!
«Индюк…». Сам дурак!
— Вставай-ка и пошли! — Горелов был уже на ногах, надевал куртку. — Потолкуем с очевидцами, а там видно будет, — достав из кармана ключи, он запер сейф.
Игорь молча, дуясь, поднялся.
Они были уже в дверях, когда затрезвонил телефон. Как всегда, некстати. Горелова зачем-то срочно затребовало высокое начальство.
Ну ясно, опять Игорь виноват!
— Меньше надо было трепаться! — сердито бросил Горелов стажеру. — Уже давно были бы на месте!
«Давай иди, иди, пока ноги тебя носят!» — мысленно напутствовал его Игорь.
Вернувшись от начальства, Горелов распорядился:
— На Уральских рабочих я пойду один, а ты пока спустись в дежурную часть и узнай, не подавал ли кто заявления на розыск вот этого человека, — и вручил Игорю бумажку со словесным портретом неизвестного мужчины. — Я дождусь тебя.
