Сперва я осмотрела дом. Если снаружи он казался вполне себе ничего, то внутри все обстояло куда печальней. Вместо мебели – мусор, стены, потолок и пол черные, как мои волосы, еще и запах противный – пыли, плесени и горького пепла, чей душок намертво въелся в эти стены. Подниматься на второй этаж по наполовину разрушенной лестнице я не рискнула.
Вердикт, который я вынесла: дом для жилья непригоден. Но может стать пригоден, если вложить в него немаленькую такую сумму, которой у меня нет. Да что там, у меня сейчас и на сомнительные беляши, от которых я всегда воротила нос, денег нет…
Пройти к мастерской оказалось не так-то просто. Пробираясь сквозь разросшиеся и достающие до колен сорняки, я больше всего боялась наступить на какую-нибудь змеюку и нацеплять клещей… брр, гадость!
После увиденного в доме я ожидала, что и мастерская будет выглядеть ненамного лучше, но меня ожидал приятный сюрприз. Она располагалась в небольшом одноэтажном деревянном строении. И, в отличие от дома, здесь все оказалось с точностью до наоборот: снаружи стены и крыша «подкопченные», а внутри – чистые, не считая толстого слоя пыли. Скромных габаритов прихожая вела в комнату, где имелось два заросших паутиной окна. А из нее, в свою очередь, можно было попасть в еще одну комнату, чуть большего размера. О том, что находилось здесь раньше, можно было только гадать. Но я предположила, что первая служила чем-то вроде гостиной, а вторая – непосредственно мастерской. Мебель, разумеется, отсутствовала, но я была рада уже тому, что после уборки этот своеобразный домишко вполне сгодится для ночлега.
Ура! Я теперь не бомж! Без гроша в кармане, но все-таки с определенным местом жительства!
Еще на улице я заметила один любопытный факт. Домов на этой улочке было немало, но вокруг моего жилища образовалась этакая зона отчуждения. Соседние здания явно были нежилыми. Наверное, никто не хотел жить рядом с погорелым домом, некогда принадлежащим одной из ликоев, которую к тому же считали убийцей. А может, у меня и при жизни соседей не было…
– На поздравления с новосельем рассчитывать не приходится, – обронила я вслух. – Слышь, Федька, а в городе работу какую-нибудь найти можно?
Он воззрился на меня в молчаливом изумлении.
– Может, вам в конторе работник пригодится? Хоть уборщица какая…
К молчаливому изумлению добавился такой же молчаливый ужас.
Нет, так дальше определенно нельзя.
– Феорд, – мягко обратилась к нему полным именем. – Ты же добрый парень, я вижу. Вот сколько тебе? Лет шестнадцать?
