— Ух, хорошая какая девочка! — подвижное лицо старухи расплылось в широченной улыбке. — Слухай, родненькая: колдуны, ведьмы — они разные бывают. Кто-то слабые совсем или недоученные: кукуют, а знать не знают, что сила в них сидит. Такие как люди совсем, изредка токмо сотворят чего — и усё, кончилися танцы! Кто-то посильнее чутка, вот как я: у тех долголетие, силы всякие…
Кап — кап! Ё-мое! Теперь ещё и дождь пошёл. Маланья фыркнула и отмахнулась от мелких капель — пошли, противные! И как-то странно получилось: вроде дождь-то идёт, а ни на неё, ни на меня ни капельки не проливается.
— … А бывают совсем великие, такие, что на дело живота не пожалели. И силы у них — немерено, через край прямо. Такие веками живут, не стареют вовсе; имена токмо меняют. Порою скажут — я из известной династии, маменька моя — та самая ведьма, а на самом-то деле колдунья та же, просто смущать людей не хочет. Или прячется.
Так у Маланьи вышло это «прячется», даже передёрнуло всю.
— От кого прячется-то?
— От других, злые которые, отродьев сатанинских привечающие. Дрём-то видала? Они кошмарами народ терзают. Во сне так — раз! — сердце не выдержит, да не проснётся кто. Вот такую-то душонку они себе прибирают, и относят, значится, хозяину своему.
Спине холодно. Что это? Дождь, зараза! А, нет, всего лишь толпы мурашек. Да какие толпы! Костян со вшами — это, конечно, весело. Вот только те твари, таящиеся в темноте, только странные надписи на экране ноута… Не подойду к ноутбуку больше! Вообще. Мне и в реальности сейчас неплохо.
— К Сатане?
— Эх, родненькая! — Маланья рассмеялась и подпрыгнула — ну точно моя ровесница, а не старуха вовсе! — Будет тебе Сатана сам по земле шастать! У него прислужников полно. Вот они-то, колдуны тёмные, и есть самые страшные враги. От них и не защитишься толком; дрёмы-то, и прочие — так, мелочёвка. Заговорчик — другой — и нету!
Ничего себе новости! Да мне дрёмы за глаза хватило, чтоб до визга перепугаться, а они ещё и «мелочёвка»? Кто ж там у них в начальниках? Воображение мигом нарисовало типичного такого чёрта с рогами. И почему-то в деловом костюме.
— Чегой-то, родненькая, побледнела? Тебе волноваться нечего! Молодёжь они не убивают.
Не убивают? Новость вроде хорошая. Правда, интересно, где подвох. Ну не может же быть вообще без подвоха!
— Молодёжь к себе сманивают. Запугают сначала, а потом пряником перед носом помашут — и усё! Нас потому и мало — не научены врать. А эти… тьфу на них! — Маланья сморщилась и плюнула в ближайшую урну. Затем беспокойно зашевелилась, поёрзала на качелях и резко сменила тему:
