.
Так кто же судьи? Реально ли то, чего не может быть? И есть ли шанс поставить объективный эксперимент в рамках «выдуманной реальности», примирив тем самым непримиримые, казалось бы, взгляды на окружающий мир?
«…Во всех случаях, когда нарушается схема эксперимента…, делаются оговорки, что это вынужденные отклонения от правил. Надежда на то, что подобные отклонения не окажутся слишком существенными»[28].
Имеет ли смысл само понятие «эксперимент», если отсутствует тот, кто его проводит — экспериментатор, наблюдатель? Нет того, кто экспериментирует, ставит познавательный опыт, — значит, нет эксперимента? Но эксперимент есть — это человек, который его замыслил и следит за его осуществлением. Согласно требованиям науки, эксперимент не должен зависеть от наблюдателя. Магический подход зиждется на том, что человек воздействует на процесс уже одним фактом своего наблюдения за процессом.
И что же? Действительно, со временем выяснилось, что наблюдатель способен воздействовать на результаты научного опыта (например в квантовой механике). Иначе говоря, столь нематериальная, казалось бы, субстанция, как человеческая психика, человеческая мысль, непосредственно и ощутимо влияет на объекты и процессы материального мира. Кажется, что ещё немного, и даже скептики вынуждены будут признать, что рассуждения о «силе духа» не столь уж беспочвенны. Без «силы духа» трудно обойтись даже здравомыслящим учёным…
«Кажется, Ленин писал, что учёный оставляет идеализм на пороге своей лаборатории, превращаясь в материалиста. И это правда. Но у неё есть вторая сторона. Выходя из лаборатории, здравомыслящий учёный забирает свой идеализм обратно для решения практических задач. Психолог идёт за прогнозом к гадалке (из личной практики), физик молит Бога о получении нужной литературы и получает её (из биографии Козырева), химик изучает спиритизм (Бутлеров), математик бросает науку и уходит в пастухи для более глубокого понимания дзен-буддизма (Гротендик). Они продолжают работать на практике. А практика, пак известно, критерий истины. Отрицать всё это просто глупо»[29].
Именно практика заставляет придти к выводу, что существующая ныне научная картина мира не вполне соответствует истинному положению вещей и. соответственно, нуждается в коррекции. Убеждённость в этом распространяется всё шире. Даже самые упрямые ортодоксы всё чаще признают, что накопилось достаточное количество неопровержимых фактов, в том числе и сугубо научных, которые настоятельно требуют создания нового, менее противоречивого описания мира. Неотъемлемой частью такого описания, должно стать, как мне представляется, и лозоходство.
