– Патти Фмит. – И ушла по своим делам.
Я улыбнулась и подумала, что панк-рок жив. Еще как жив.
– Панк-рок – это так себе.
Я пожала плечами в ответ.
– Неважно, рассказ все равно – огонь.
Усмехнулась – племяш усвоил правила.
– Я бы не кинул. Или кинул. Не знаю.
Кирилл ловко строгал овощи и закидывал их в пароварку поверх куриного филе.
Я не досмотрела процесс до конца – отвлеклась на письма.
– Вот, смотри, – гордо презентовал мне через полчаса готовое блюдо Кирилл.
Поверх куриного филе и сладкого перца были узорчиком разложены пластинки огурца, безжизненные после паровой обработки.
– Ты серьезно сварил огурец в пароварке?
– А что такого? Мы как-то ели в ресторане.
– Это были цукини.
– Что такое ты сейчас сказала?
– Кабачки такие. У вашей бабушки нет дачи? Иначе ты бы знал.
– У бабушки есть.
– Что там растет?
– Газон.
– Опять притащил свою стройку!
Мама пнула один из мешков и поморщилась – в них был цемент.
– Не пройти в прихожей.
В нашей большой прихожей в самом деле было не развернуться.
Справа от двери лежали один на другом семь мешков с цементом, при малейшем прикосновении выпускавшие облачка густо-серой пыли. Слева, поверх пуфика, на который положено присаживаться, когда надеваешь обувь, громоздилась опасная куча двухметровых досок. Собака, постоянно проживавшая под пуфом, обходила их стороной и ночевала у меня в комнате. Наконец, в центре прихожей, так, чтобы можно было бочком пройти в комнаты и кухню, величественно стоял антикварный по кокчетавским меркам комод, который не влез на балкон. Он дожидался весны, переезда на дачу, ошкурки и лакировки.
Когда мне исполнилось восемь, родителям кто-то предложил шесть соток.
– По блату, – говорил папа, убеждая маму, – участок прямо на речке. Дом, правда, придется снести. И участок совсем запущенный. Зато есть бассейн.
Последнее адресовалось мне.
– Зачем бассейн, если прямо на речке? – с сомнением спрашивала мама.
– Можно его убрать, – быстро соглашался папа. – И соседи хорошие. Справа – держит магазины. Слева – зам Дома быта. Надо брать, копейки же, ну.
Все вокруг ездили на дачу. По выходным нагружались, в зависимости от месяца, ведрами, рассадой и ехали в набитом до отказа автобусе (которого надо было дожидаться пару часов). Для многих дачи были чуть не единственным источником пропитания. В середине лета собирали ягоды и варили варенье. В августе собирали с чахлых кустов перец и баклажаны и закатывали банки салатов. В августе же солили помидоры и огурцы. В сентябре выкапывали мелкую картошку и собирали урожай ранеток. Настоящие яблони не приживались на песчаном грунте, зато сортов ранеток было около миллиона.
