– Придумай что-нибудь поумнее, давай.
– Как будто надо готовить стенгазету… и мы собираемся…
– У тебя? Совсем другое дело!
– Стенгазета надежнее. Возьмем на себя следующий выпуск. Все, решено.
– А если брат с ней притащится?
– Будет с нами рисовать стенгазету. Если не притащится – отправим их вдвоем на свидание.
– С братом?
– С Абзалом!
– А-а-а. Да ты просто гений.
Сочиненное таким образом свидание должно было состояться в среду после уроков. Но в назначенное время Хава не пришла. Абзал помог нарисовать стенгазету, выпил чаю и отправился восвояси.
Утром мы не дождались Хаву на углу моего дома и пошли в школу без нее.
На второй день мы забеспокоились. Дома у Хавы телефона не было. Заходить к ней мы побаивались из-за брата.
Галина Ивановна смотрела на нас с удивлением.
– Мне казалось, вы с ней дружили. Они вчера уехали. М-м-м… не помню город. Ее мама срочно забрала документы. Что случилось – я точно не поняла.
Глядя на наши огорченные лица, добавила:
– Не расстраивайтесь, она вам, наверное, напишет.
Мы молчали, потрясенные новостью. Нужно было сказать об этом Абзалу. Маша и Лена отвели эту роль мне. Я собиралась с духом два урока. Но не успела.
Мы шли на химию и встретились в узком коридоре с ашками. Абзал по неуклюжести зацепил рюкзаком Серёгу. Серёга мгновенно отреагировал толчком в грудь. Абзал покраснел и ответил звонким ударом в лицо. Мы восхищенно смотрели на катающихся по полу первобытных мужчин. Их растащили. Абзал утирал лицо, я подала ему рюкзак.
– Калбит ты чертов, – отчетливо сказал Серёга.
Болельщики замерли. Серёга шагнул на опасную территорию, из всех слов выбрав самое оскорбительное. Прощать такое было запрещено.
Спустя минуту подруги оттащили меня подальше от толпы, в которой в смертельной схватке смешалось человек двадцать. Зазвенело окно во двор, выбитое чьим-то запущенным, как праща, рюкзаком.
В холл выбежали учителя. Толпа испуганно рассосалась.
На уроке я вышла за мелом и услышала разговор учителей пролетом ниже. Завуч по воспитательной работе и учительница казахского взволнованно решали, что надо делать:
– Директор вернется только в понедельник.
– Соберем линейку или поговорим с каждым классом?
– Что ты им скажешь, чтобы не обзывали друг друга калбитами?
Линейку все-таки собрали. Была завуч по воспитательной, Татьяна Петровна, и несколько старых учителей. Они заметно волновались.
– Дети, мы собрали линейку для того, чтобы поговорить о сегодняшнем происшествии. Вы знаете, что Казахстан – многонациональная страна. Мы веками жили в дружбе и согласии. Наша страна – наш общий дом. И мы не имеем, да, не имеем права оскорблять друг друга по национальному признаку. – Завуч повернулась за поддержкой к Салтанат Кожиакпаровне, та еле заметно кивнула. – Ну и что, что кто-то сказал что-то, обозвал казахом, или украинцем, или ингушом. Все мы люди, все мы человеки… Мы многонациональны… хотя это уже было… и любим всех… – Она покашляла в платок.
